В этом году Саня заканчивал восьмой класс и усиленно тренировался, готовясь к предолимпийскому отбору в команду юниоров. Все рухнуло в одночасье: маме поставили диагноз саркома легких. Квартиру пришлось срочно продать, – предстояла сложная операция. Жить переехали в Москву – к двоюродной сестре отца, тетке Полине. Она работала сутки-трое метеорологом в аэропорту, а муж – тоже метеоролог, улетел в командировку на север. Детей у них не было, и Саньку тетка Полина любила как сына.
Он встал и крадучись пробрался на кухню. Дверь в гостиной была приоткрыта:
– У Саши большое будущее в спорте, ты уж позаботься о нем, Полечка, когда меня… – он еле расслышал мамин голос.
– Вот еще, скажите пожалуйста, что это ты себя раньше времени хоронишь? – перебил голос тетки.
– Не перенесу я операцию, чувствую, – мамины слова заставили Саньку сжаться в комок.
– А ну-ка, хватит: отменяю полет плохих мыслей по метеорологическим условиям. Поняла!? Ты обязательно поправишься, и мы… – Санька не дослушал.
Он вернулся в свою комнату, зарылся в подушку и затрясся в бессильном плаче без слез. Его буквально раздирало на части от смеси жалости и злости на мать. Как она могла заболеть, когда у него на носу такие важные соревнования, когда среди судей будет сам Дмитрий Саутин – его кумир, его бог! Санька так стремился к этому первенству, на тренировках расшибался в лепешку, даже в мыслях постоянно отрабатывал элементы прыжков, а сколько сил в него вложила Зинаида Николаевна!? И что теперь? Прощай спорт, прощай мечта? Из-за какого-то там дурацкого рака! И слово-то противное: клешнями выдирает у Саньки его надежду…
Санька проснулся раньше обычного. Мартовское солнце светило в глаза, приглашая, вместе с голубым небом и пронзительно свежим воздухом, порадоваться приходу весны. Воробьи оголтело щебетали, а крыши домов громко плакали прощальными снеговыми слезами.
Он встал, подкрался на цыпочках к маминой комнате, приоткрыл дверь и вгляделся со страхом: дышит, не дышит. Словно угадав его присутствие, мама открыла глаза:
– Санечка, сынок, входи!
Сел на стул, стоявший у изголовья.
– У тебя сегодня первый школьный день, волнуешься? – Санька почувствовал, как мама слабо сжала его руку.
– Да не хочу я в эту школу ходить, я в свою хочу, и тренировок вон уже сколько пропустил, – он досадливо поморщился.
Мама тяжело вздохнула, и на ее лице промелькнула тень:
– Я все понимаю, сынок, прости, что так подвела тебя.
Саньке стало и больно, и стыдно одновременно:
– Да ладно, привыкну. Может там ребята нормальные попадутся. Обратно ж все равно сейчас нельзя.
– Ты потерпи, милый, все наладится, а может в новой