Потом он снова попал в больницу – на этот раз очень надолго. Начались всяческие осложнения, загноения, неправильные срастания. Борьба за ноги – а потом и за жизнь – длилась несколько лет.
– Какой это был счастливый момент, когда я в первый раз после травмы разделся и пошел в душ! – рассказывал позже отец. Он долго стоял и смотрел на свои ноги. Он гладил их и улыбался. «Ноги. МОИ ноги! Они у меня есть…»
Позднее, каждый раз, когда мы проходили мимо какого-нибудь безногого калеки, просящего милостыню, отец всегда останавливался и подавал. И еще стоял рядом с ним какое-то время.
________________
– Лена, у тебя тут ошибка повсюду – пропорции не найдены. Причем во всех работах. Вот посмотри, как ты ноги нарисовала: они не могут быть настолько длинными по отношению к туловищу. … Так, Аня, у тебя та же ошибка, что и у Лены. Внимательнее, девочки, к пропорциям…
Этот текст преподаватель моей сестры по рисунку в художественном училище выдал ей и ее подруге после того, как они весь вечер меня мурыжили, делая с меня наброски. Сестра возмутилась, хотела меня в училище притащить в доказательство того, что её ошибки тут нет.
Да, мои ноги сызмальства были длинны. К тому же я косолапил в детстве, а к подростковому возрасту они окончательно изогнулись иксом. Очень не любил я свои ноги!
А сейчас они мне нравятся. Благодаря им я много бегаю и катаюсь на лыжах и велосипеде. И очень редко опаздываю.
________________
По дороге от площади Гагарина к Восточному мосту я увидел двоих молодых парней. У обоих ноги были искорежены ДЦП. У одного посильнее, и он шел с двумя палками. У второго ноги были чуть поровнее, и он шел только с одной палкой. Они отчаянно пробирались через мартовскую грязь, вспахивая железными набойками куски нерастаявшего льда, перемешанные с лужами и комьями земли. Когда я поравнялся с ними, тот, что был с двумя палками, направил свое лицо в мою сторону. Он очень сильно косил, поэтому мне не сразу стало понятно, на меня ли он смотрит. У его спутника в этот момент зазвонил телефон, и он начал с кем-то громко и напряженно разговаривать.
– У вас не найдется рублей сорока? – спросил меня тот, который был с двумя палками.
Парни явно были не на точке, и я подумал, что им действительно, должно быть, нужны деньги. Я достал барсетку и начал ковыряться в ней. В этот момент второй паренек закончил разговор и громко сказал:
– Андрей, опять ты за старое? Мы же договорились, что это больше не повторится!
– Но я только…
– Не давайте ему ничего! У нас все есть – и деньги есть, и еда есть.
Я замешкался:
– А может…
– И помогать нам не надо! Мы сами справляемся прекрасно! Всего доброго!
Я пожал плечами и пошел дальше. Пройдя метров двадцать, я все же обернулся. Они стояли в глубокой луже, и однопалочник громко отчитывал Андрюху.
________________
У