–– Зачем красишь? Всё равно смоешь.
Она быстро сверкнула в мою сторону чёрными глазами.
–– Помада водостойкая.
Через минуту мы уже спустились в ресторан и каково же было моё удивление, когда внизу вместо Каана я увидел Дона Педро. Он приспокойненько сидел вместе с Лилиан и пил чай. Этот господин в отличие от предыдущего улыбнулся, показав ряд не совсем ровных, прокуренных зубов и кивнул нам в знак приветствия. Куда испарился Каан можно было лишь догадываться. Лилька сидела на стуле с опущенными глазами, прямо будто проглотив кол и лениво помешивала чай. Мы прошли мимо и на улице увидели Стефана болгарского музыканта. Этот тип был примечателен тем, что почти в совершенстве знал несколько языков, был очень худ и высок, имел большую, лысую похожую на бильярдный шар голову носил круглые очки а-ля Леннон и безумно любил выпить. Лильке он помогал совершенно безвозмездно. Безвозмездная помощь с его стороны заключалась в том, что он делал для неё полную аранжировку музыкальных произведений, записывая всё это хозяйство на минидисковую деку. Ей же на сцене оставалось делать лишь видимость, имитируя игру на синтезаторе. На этом его помощь не кончалась. Он ездил за неё играть в «Ofo» когда у этой дамы приключался неожиданный приступ меланхолии или что бывало достаточно часто неожиданные катаклизмы в бурных отношениях с любовниками. Вот за такие поездки она по обоюдной договорённости должна была платить, но каждый раз Стефану с трудом удавалось получить с неё деньги. Сейчас он сидел в плетёном кресле вытянув длинные ноги и пил пиво турецкого разлива.
–– Привет! Как?
Он разглядывал нас сквозь очки и чуть щурился.
–– Вы куда? К морю?
–– Да. Пошли с нами. Бери пиво, там допьёшь.
Он отрицательно покачал головой.
–– Нет. Идите у меня и так много работы.
Галька безнадёжно махнула на него рукой.
–– Опять для Лильки трудишься? Ладно. Оставайся пьяница, а мы пошли.
Она взяла мою руку и потянула к выходу.
–– Идем, позагораешь. С этими портретами ты совсем позеленел.
Мы спустились по маленькой винтовой лестнице не видной от дороги, к строящемуся отелю. Миновав здание из стекла и металла и пройдя вниз метров сорок мы оказались на краю пропасти, у подножья которой находился «дикий» пляж, куда с таким удовольствием бегала моя жена. Туда вела ещё одна очень крутая лестница, причудливо изгибаясь, она неровным серпантином спускалась вниз поросшая по краям жёлтым, пожухлым от солнца кустарником.
–– Дай мне руку. Вот ты даже не знаешь, что твой зайчик вчера чуть не упал. Хорошо, что за мной следом шёл Вахо и он успел меня удержать. Быть бы тебе сегодня вдовцом.
–– Так ты смотри хоть изредка себе под ноги! Я же не могу ходить за тобой как на привязи. Ты только и смотришь, как на тебя реагируют мужики, и больше ни хрена не видишь.
Она сделала вид что обиделась и, выдернув свои пальцы из моей ладони побежала вниз смешно отставив задницу.
–– Сейчас не грохнись!
Когда, я спустился,