В небольшом доме, где жили Петши было тихо и мрачно. Везде стояли бутылки с алкоголем, где-то пустые, а где-то еще не тронутые. Елена провела меня в чистую кухню и усадила за стол.
– Где Мэри? – осторожно спросила я.
– Ты пришла к ней? Понятия не имею где она, – холодно ответила она, открывая бутылку, – Наверное, опять с этим уродом Стеном. Как я ненавижу его. Тебе какого?
Я не пью. Но не надо входить в положение этой женщины, чтобы захотеть выпить весь алкоголь в этом доме.
– Без разницы, – ответила я.
Она поставила передо мной полную бутылку без бокала.
– Так лучше, – сказала она и сделала несколько глотков из своей бутылки. – Я пью дешевое и запиваю дорогим. Все свои деньги я потратила на это, – она открыла несколько ящиков в кухонном шкафу. Все они доверху были заставлены бутылками. – Здесь найдется на любой вкус. И поддержит в любой ситуации.
Я и раньше пробовала алкоголь, когда дома проходили какие – то праздники или в особые дни. Ничего приятного я в этом не видела, но и отвратительным не считала. Может все от того что мой организм так устроен – я могу выпить бутылку чего – то крепкого одна и не опьянеть. Нормально это или нет, я не знаю, но удовольствия я от этого не получаю.
– Вы не думали остановиться? – поинтересовалась я, но мой вопрос скорее звучал как упрек.
– Зачем? – просто спросила женщина. – Кэтрин нет. Я знаю, что ее нет. Но я не понимаю почему, я ведь так ее любила. Их обеих. Она никогда не была жестокой или эгоистичной девочкой. – Елена сделал несколько громких глотков, после чего тяжело вздохнула. – Мы не заслужили такой кары.
– Никто не заслужил, – поддержала я.
– Какая дрянь, – сказала она, глядя на бутылку. После этих слов она кинула ее и на стене остался красный след, разлетевшейся бутылки.
– Вы что-нибудь едите?
– Я не нуждаюсь в пище. Вот моя пища, – она подняла над головой очередную бутылку.
Некоторое время мы сидели молча. Елена мутным взглядом уперлась в стену, а я думала над тем, что будет дальше.
Я помню, как на уроках истории мы разбивали самых жестоких правителей, каких видел этот свет. Я помню, как нам рассказывали об их тиранских казнях и пытках, когда в глотку заливали расколеное масло или медь, когда томили в узких клетках детей, чье тело вынуждено было расти в таких условиях, как заживо сжигали или отдавали на растерзание диким собакам. Все это было ужасно, но не настолько чтобы мы могли думать об этом как о самом бесчеловечном и кровожадном. Совершая эти деяния, плохо делали только некоторым людям, тем кто был действительно виновен или был под подозрением. То, что делают с нами оправдать нельзя. Говорят история повторяется. На смену одному тирану придет другой, может быть еще кровожаднее и свирепее,