А если действительно уж взять да более чем прискорбно о том призадуматься, а за что это, собственно, Льва Николаевича Толстого от церкви некогда отлучили?
Человеком он был вроде бы религиозным и праведником слыл, с какой ты только стороны на него не глянь, а надо ведь отлучили его, да еще и анафему ему в газетах повсюду объявили.
А может, все-таки было за что?
Та церковь не была под тотальным гнетом, как есть пропитанного бедовыми догмами самого так светского государства во всем этом мире, а потому кого канонизировать (как оно было при вдруг столь внезапно прозревших большевиках с Николаем кровавым) а кого от церкви отлучать она тогда решала вполне вот полностью исключительно самостоятельно.
41
Лев Толстой, гениальнейший писатель, однако это именно он человек во многом разрушивший российскую государственность и все это в одну лишь разве что угоду призрачным никогда на деле нисколько и не существовавшим нравственным и философским принципам, мнимо и волшебно полностью так до конца справедливого общественного бытия.
А между тем если взглянуть критически на его слова о хозяйствовании, то уж непременно получается полнейшая чушь, а отчасти и призыв к самой до чего бессмысленной утопической анархии.
Ну, никак не может ни быть у чего-либо по всей уж сути своей вполне этак полноценно развитого того, значит, самого день и ночь обо всем пекущегося хозяина, а иначе какое-либо важное начинание попросту сразу зачахнет, прямо ведь совсем на корню.
И именно тот, кто в каком-либо деле наиболее главный, попросту непременно должен от всего этого действительно иметь, как можно поболее всякого и всевозможного весьма уж разнообразнейшего удовольствия.
А если бы Льву Толстому столь и впрямь упоенно сладостно захотелось весьма позитивно приподнять уровень сознательности у никак совсем-совсем попросту и незнакомого, буквально-то со всякою грамотой народа, то ведь на что-либо подобное и целого века еще оказалось бы, в принципе, явно так несколько еще весьма и весьма маловато.
А тем паче, столь немыслимо далеко было до этаких «великих свершений», той жалкой от всей ее детской наивности безнадежно абстрактной вере многих отнюдь не худших людей в то самое расплывчато беспутное и пресловутое «светлое будущее».
А между тем багрово красное зарево революции на самом деле означало никак не зарю, а закат всего того вполне безыдейно цивилизованного и истинно человеческого.
Поскольку для того, чтобы оно действительно некогда наступило, нужно было некоторое просветление почти во всех головах, ну а если мозги злобных и бессердечных угнетателей разом бесхозно увидят весь