– Вот же она! – хриплым голосом закричал вдруг тот, что хромал, уставившись на Ульрике.
– Наконец-то мы отыскали нашу дорогушу! – стал потирать руки тот, кто был слеп.
И они стали к ней приближаться. Девушка оторопела. Она хотела побежать, но почему-то не могла сдвинуться и с места, а не то что дать дёру. Её как будто парализовало.
– Наша принцесса! Мы давно искали тебя! – подкрадываясь к девушке всё ближе, приговаривал Хромой.
– Кто… кто вы? Что вам надо? Вы меня с кем-то путаете! – еле выговорила Ульрике, пытаясь пятиться назад от них.
Ей казалось, что это были какие-то кладбищенские завсегдатаи – психи, о которых она не подозревала.
– Ох, чувствую своими потерянными глазами, что сегодня мы озолотимся! – потирал руки Слепой, принюхиваясь, словно пёс.
– А то? Наш Господин очень щедрый, – ответил ему Хромой, приближаясь к девушке.
– Не подходите ко мне! – угрожающе выкрикнула девушка и жестом руки пыталась остановить бродяг. – А то вам мало не покажется!
Бродяги рассмеялись и продолжали наступать.
– Скоро он будет здесь. Давай-ка, собирайся с нами! – приговаривали они.
Они окружили её и пытались схватить.
– Не подходите ко мне! – угрожающе крикнула Ульрике, но они уже потянули к ней свои грязные и шершавые руки.
– Держи её! Хватай! – воскликнул Хромой, и они тут же схватились своими цепкими руками, словно щупальцами, за локти Ульрике. – Наш покровитель! Он придёт за тобой. Мы так долго ждали тебя! – приговаривали они ей в уши, крепко вцепившись в неё и кровожадно смеясь, радуясь своей добыче, будто хищники.
От них так ужасно пахло, что девушка только и делала, что уворачивалась от их сальных морд, задыхаясь. Казалось, будто они питались падалью, так сильно они смердили. Ульрике была в ужасе от происходящего. Она уже сто раз пожалела, что в одиночестве пришла на кладбище. Ей совершенно не хотелось становиться ужином этих бездомных бродяг. Да, она мечтала умереть, но не такой же смертью!
Она хотела бежать, но едва могла и пошевелиться, чтобы сдвинуться с места. Ноги как будто парализовало. Они онемели от пронизывающего холода, которым тянуло из глубины кладбища. Бродяги принудили её продвигаться как раз туда – вглубь кладбища, откуда и шёл этот холод. Они тащили её за собой.
Пока они тянули её что есть сил за собой, ворон перелетел с ветки на ветку, сопровождая их, и заметался на ней словно бес вновь. И тогда они приостановились и стали вслушиваться в темноту.
– Слышишь? Кажется, он приближается, – произнёс Слепой, вертя своей бородатой