– Ну, Айсылу, успокойся, пожалуйста, нас сейчас из поезда высадят, скажут не хотим с таким шумом ехать, – настойчиво шептала мать.
Но успокоил её Азат. Он подошёл к ней, протянул альбом и обнял её, погрозив пальчиком папе:
– Не угай Сыу, она добая (Не ругай, Айсылу, она добрая), – сказал он. Айсылу улыбнулась, обтёрла слёзы, и они стали неестественно хохотать вместе с Азатом и кататься по нижней полке, как два связанных брёвнышка. Айсылу приподнимала его так, что оказывалась под ним, а потом и сама ложилась на него. Ни папе, ни маме это совершенно не нравилось, им казалось, что он снова сейчас упадёт или ударится о краешек складного стола.
Поэтому они закричали в голос:
– Айсылу!!!! Перестань!!! Он ударится!
Тогда Айсылу отпустила брата, который тут же свалился на пол, задев головой краешек стола.
– Как тебе не стыдно? – сердито сказала мама. Азат громко плакал. А отец громко отчитывал дочь:
– Я ведь говорил, что ты его ударишь?
Алия в этот момент читала книгу Фатиха Амирхана6, неизвестно откуда взявшуюся в семье Хусаиновых. Она оторвала голову от книги и посмотрела на маму, папу, Айсылу и Азата, удивительно, и почему они всё время так орут, подумала она.
А Айсылу, как ни в чём не бывало, вырвала один лист из альбома и отдала его Азату, и разрешила ему выбрать один из её карандашей. Азат, всхлипывая, выбрал красный. Хоть это и был любимый цвет Айсылу, она позволила его забрать. А сама уселась подле складного столика между полками и принялась рисовать Сююмбике. Рядом сел довольный Азат со своим листком и красным карандашом.
2
С вокзала Хусаиновым нужно было сесть на 101 автобус, чтобы добраться до Южного автовокзала, о чём мама и сказала Айсылу, ведь та хорошо считала и читала. Она прекрасно могла прочесть на табличке номер автобуса. Папа стоял на остановке с ног до головы гружённый чемоданами и тюками, мама крепко держала в одной руке свою сумочку с деньгами и документами, а второй рукой она крепко держала Азата. Алия должна была крепко держать за руку Айсылу и сумку с продуктами. Но Айсылу руку свою отобрала и стояла возле Азата и мамы.
Вокзал гудел и галдел на все лады, но Айсылу с Азатом, несмотря на шум, умудрялись играть в слова.
– Давай теперь называть слова на К, – говорила в самое ухо Азата Айсылу.
– Давай! – согласился он.
– Курица, купе, клоун… теперь ты?
– Ка-ка, мяу, – сказал Азат.
– Правильно, братик – какашка и кошка на «К».
Тут подъехал автобус, и все бросились в него, бросилась в него и Айсылу следом за сестрой, но у неё развязался шнурок на ботинке, она наклонилась всунула его поскорее в ботинок и растерянно посмотрела на автобусы. Потому что там было именно два автобуса, в которые толпой загружались люди. Никого из своих в этих людях она не разглядела, поэтому прочла, что было написано на табличках. На одном была табличка №101, а на втором №110. После секунды сомнений, Айсылу решила, что это один и тот же маршрут. Ей показалось, что в одном