Машу, переезд к бабушке и дедушке совсем не радовал, пусть даже всего на несколько месяцев. Всякая поездка к родителям мамы ассоциировалась у девочки с тоской и бесполезным времяпрепровождением. Во-первых: сама дорога занимала по ее понятиям много времени и была утомительной. Приходилось сначала ждать поезда, причем в любую погоду, стоя на продуваемом перроне. Потом сноровисто лезть в душный, вонючий общий вагон, чтобы занять, если вдруг окажутся свободными, места для родителей и брата. Трястись три часа без права подняться с места, как правило, выслушивая чей-то пьяный бред. Во-вторых: само присутствие в доме лишало ее каких-либо развлечений, связанных с играми или общением с ровесниками.
Ездили в Зареченск довольно редко и потому очередной приезд средней дочери с семьей, для стариков рассматривалось, как настоящее событие сродни государственному празднику. Готовились к приему заранее, оповещая об этом событии родных и близких. К назначенному времени подтягивались приглашенные гости, усаживались за столы и, начинался тот самый «пир горой». Галина Ивановна первое время пыталась сопротивляться пышным застольям, но куда там! У Ивана Петровича находился весомый аргумент – с родней нужно родниться, а значит, встречаться и общаться преимущественно за столом. Зоя Федоровна изъяснялась проще – лучше пригласить самим с назначением конкретного времени, иначе все равно будут идти, только уже кому как захочется.
Гости приходили по большей части возрастные, если и присутствовала молодежь, то без детей. Кому хочется наслаждаться застольем, когда тебя без конца дергают? Женька любил сидеть на коленях у деда. Трудно сказать, кому это доставляло большее удовольствие. Машка развлекала себя сама, причем на взгляд взрослых очень неумело, даже, скорее, опасно. То ее тянуло к закрытому колодцу, из которого доставали воду для полива огорода. Ей непременно хотелось заглянуть под крышку, прикинуть какой он глубины и что там на дне. То залазила на самое верхнее бревно аккуратно сложенной у забора пирамиды. То дразнила Волгу – овчарку на цепи. Та, заходясь от бессилия грозным лаем, остервенело бросалась на дерзкую девчонку, нагло кривляющуюся перед ней. Вообщем, чем бы она не занималась, все было не то и не так.
Расходились гости далеко за полночь. На следующий день прибывшие, отобедав, уезжали домой. Родителей, вероятно, такая последовательность событий устраивала. Они ставили галочку в своих обязательствах перед родственниками. Тихо мирно пропадали на ближайшие пол года, в течение, которого перебрасывались друг с другом скромными письменными отчетами.
Теперь Марии предстояло погрузиться в размеренно-сонный быт стариков. Сопротивляться было бесполезно, оставалось смириться с горькой судьбой. Пока в письмах шли переговоры о предстоящем переселении, выяснилось, что Женьку примут в детский сад только по осени, а настоящая няня срочно уезжает к