– У тебя холодные руки, – вполголоса промолвил он.
Нужно было, наконец-то, что-нибудь ответить, но я стояла смирно, покорно глядя на него, как на спасителя. Над нами нависло молчание, и только моё сердце билось чрезмерно быстро. Перед ним я превратилась в робкого, послушного ягнёнка, которому хотелось только нежности без всяких слов.
– Ты так и будешь продолжать молчать? – вымолвил Джон.
Собравшись с последними силами, я буркнула, что мне пора домой, и замешкалась.
– Не хочу с тобой расставаться, – пролепетала я и опять замолчала в страхе сболтнуть что-то лишнее, а Джон расплылся в улыбке, и его глаза засеяли от радости.
– До встречи, моя дорогая. Скоро снова увидимся, – откланялся он и ушёл.
«Какой глупый получился разговор, – думала я. – Последние минуты – одно сплошное разочарование», и что мы не подходим друг другу, тоже пришло мне на ум, и то, что я люблю преувеличивать – это было в моём духе.
Когда я пришла, Аннет убиралась в доме. Она прокричала снять обувь и лучше с ней было не спорить. Я быстро поднялась по лестнице и тихо проскользнуло в комнату, прикрыв за собой дверь, но Аннет вошла за мной и с тряпкой в руке мельтешила у меня перед носом, махая руками и приговаривая, как надоел ей этот быт, и следующие несколько минут не прекращала жаловаться на свою никчёмную жизнь. Сюда же приплела свою первую любовь, от которой отреклась и сбежала в город, напоследок бросив пару резких слов о городских.
Пребывая в плохом настроении, за время уборки ей удавалось излить душу – вылить всё, что накипело за последние несколько дней. Она тараторила без умолку. Порой я удивлялась, сколько в ней противоречий. Моя голова была занята Джоном, и, к счастью, я её почти не слушала. В её жизни каждый день происходило что-то новое и вникать во все проблемы, о которых она так самоотверженно рассказывала, было бы бессмысленно-невыносимо. Аннет быстро остывала, хотя характер у неё был вспыльчивый. Я же смирно сидела и послушно кивала, делая вид, что вся во внимании, а сама про себя возвращалась в парк, к лавке под деревьями. В воспоминаниях мне было проще любоваться Джоном, видеть каждую черту его лица и каждый жест. Так было легче оставаться с ним наедине. Так я не терялась, не искала подходящих слов, не мялась, как застенчивый неопытный подросток. Всё шло естественно, само собой, без неудобств и притеснений.
На секунду меня посетила мысль, что в этом просиженном выцветшем кресле в обществе неутихающей Аннет я рассуждала старомодно. «Неужели я влюбилась?» – задавала я себе вопрос, но могла признаться только в том, что лоб в лоб столкнулась со своими чувствами. Не думала, что привяжусь так быстро к человеку, которого едва ли знала.
– Ты