Перед Севой открылся широкий холл подковой, покрытый мягким ковролином, с полудесятком дверей красного дерева – совершенно гладких, без ручек, но зато с магнитными панелями для пропусков. Двери чередовались с низкими диванами, с развешанными по стенам гравюрами на черных паспарту и стальными пепельницами, которые выглядели так, что казались побочными детьми космической гонки. На гравюрах изображалось что-то средневеково-рыцарское.
В самом названии организации «Стражи Поднебесья», несмотря на восторженные придыхания замдиректора Шалевич и представительность муринского транспорта, Севе померещилось сначала нечто эзотерически-любительское, прекраснодушное подвижничество с легкой ноткой фанатизма. В глубине души, он скорее ожидал увидеть захламленный полуподвал, эдакий филиал магазина «Путь к себе», пропахший ароматическими палочками, мебель в котором заменяют стопки пестрых брошюр с каким-нибудь Ганешей на обложке, где портрет Кастанеды соседствует с основательно прокопченным бонгом.
Но муринский офис начисто опровергал эту первую ассоциацию, красноречиво говоря о том, что владелец его занимается вовсе не глупостями, а делом серьезным, основательным и, судя по всему, очень доходным.
Из полумрака выплыла стройная девушка, чья азиатская внешность подчеркивалась заколками-спицами и офисным вариантом платья-ципао. Препоручив Севу заботам секретарши, Мурин сообщил, что должен сделать пару безотлагательных звонков и покормить Зидду (кивок в сторону смирно усевшейся на ковролине возле лифта черной зверюги), попросил чувствовать себя как дома и не скучать.
Сева не скучал. Расположившись на мягком диванчике, наслаждался острым несоответствием своего внешнего вида (мятый свитер и линялые джинсы) и окружающего интерьера. Когда секретарша принесла сигары и виски со льдом, несоответствие, достигнув критической отметки, перешло в стадию своеобразного психоделического опыта, вернее даже сказать, трипа.
Прихлебнув из стакана и пустив струю дыма в подсветку потолка в стиле «звездное небо», Сева окончательно расслабился и действительно почувствовал себя, как дома.
Но насладиться этим новым чувством Сева не успел.
Раздался мелодичный звон. Двери лифта плавно разъехались, и в холле появился человек, которого Сева меньше всего ожидал здесь увидеть.
Красно-черно-рыжие «перья» Жанны пребывали все в том же тщательно устроенном беспорядке, на щеках легкий, с мороза, румянец. Выглядела отлично.
Секретарша, соткавшись из полумрака, деликатно заступила девушке дорогу.
– Я на собеседование, – пояснила ей Жанна. – Мне на полтретьего назначено. Решила пораньше подъехать, ничего?
Секретарша успокоила ее в том смысле, что ничего страшного, и предложила занять любой диванчик из представленного широкого ассортимента. Шеф вот-вот подойдет, может быть, чаю или кофе?
Жанна