Ночью. Сборник рассказов. Александр Валерьевич Гудимов

и той же не спал. В смысле, за деньги. У меня есть теория: если уж изменяешь, то только ради разнообразия. Значит, должны быть разные. А иначе это уже получаются какие-то отношения, привязанность. А этого допустить нельзя. Семья же есть.

      Она отбросила окурок на землю и вопросительно посмотрела на него.

      – А как же я?

      – У нас с тобой вторая встреча. Это уже привязанность. Будет третья – это уже будут отношения.

      – Серьёзно? А как же теория?

      – Значит, ты исключение.

      – Которое только подтверждает правило?

      – Меня раздражает, когда люди так говорят. Исключение никак не может подтверждать правило. Вообще никак. Только опровергать. Если что-то не так, значит, теория больше не действует. Или она никогда не была верна. Но в данном случае, скорее, первое.

      Она присела к нему на колени.

      – И что же ты теперь с этим будешь делать?

      – Что, что? – он схватил её и аккуратно поднял. – Понесу в душ.

      Намыливая её грудь, он снова отвлёкся на мысли о том, как же она красива, но быстро вспомнил, о чём думал до этого.

      – Так что ты хотела рассказать мне в комнате?

      – А вот! – она плеснула струёй воды ему в лицо и засмеялась.

      Сделав вид, что рассердился, он резко схватил её за кисть и крепко сжал, но в ответ она прижалась к нему всем телом и положила другую его руку себе на попу. Она наклонила голову немного набок и умилительно смотрела на него, слегка напомнив ему собаку родителей, и он чуть подобрел, но не до конца. Тогда она стала вертеться туда-сюда, так что грудь её терлась о его тело, и он рассмеялся. Поглаживая нежную кожу её ягодиц, он вспомнил, что то же самое она делала и в прошлый раз. И снова задумался, что в ней искреннее, а что – до блеска отточенное работой.

      – На самом деле меня зовут не Вероника.

      – Я так и думал.

      – Саша.

      – Ого! То есть мы тёзки. Миленько.

      Они болтали ещё о чем-то, пока он вытирал её, а затем себя. В двери ванной Саша чуть наклонилась вперёд, отставив назад попу, и снова вполоборота послала ему воздушный поцелуй. Он видел уже десятки таких же её движений, каждый раз точно просчитанных, даже явно, и этой откровенной нарочитостью слегка отталкивающих, но вместе с тем физически действующих неудержимо. В два шага Саша догнал её, схватил и понес в постель.

      – Знаешь, я, кажется, подсел на тебя.

      – А может, всё наоборот? – она вырвалась из-под него и села сверху.