Старик, чуть помолчав, добавил:
– После до нас с мамой дошло страшное известие. Отца этапировали в лагерь для кулаков и баев. Но он пытался бежать и его расстреляли. Это случилось по дороге в северную часть Казахстана.
Немного подумав, он продолжил:
– И вот, моя мама сидела еще какое-то время на той скамейке словно веря в то, что ее муж в скором времени вернется, как это было обычно, когда он возвращался с перегона лошадей или охоты. Помню, пока мы с мамой и другими родственниками – в основном это были женщины, дети и старики – оставались на джайлау, я несколько дней подряд выходил во двор, чтобы, как и раньше встретить отца. Но, не дождавшись его, я возвращался обратно в дом, казавшийся опустевшим без отцовской заботы и душевной теплоты…
– Но, что интересно, – продолжал говорить старик, глядя куда-то в степную даль и не обращая внимания на журналиста. – После этого случая я никогда больше не видел свою маму такой растерянной и слабой. Я не помню ни одного дня, чтобы она плакала или унывала. Хотя, возможно, что она это делала украдкой от меня?
Тут журналист перебил старика, решив немного отвлечь его и перевести разговор на тему о его двоюродном брате.
– Кабеке, а ваш брат Ельнар… – продолжил он, – …что с ним сталось? Он, как я понял, отправился предупредить ваших родственников о красноармейцах. А потом, он вернулся обратно с ними? Его забрали вместе с дядями? Куда он делся в конце?
Лицо старика слегка просияло, и он проговорил:
– Ельнар был непоседой. Помню, он всегда норовил помочь дядям и даже однажды, оседлав лошадь, помчался догонять их, когда те ушли на перегон. Благо, что он догнал их в степи, так как в один момент его лошадь, угодив копытом в нору суслика, упала и он вылетел из седла. Во время падения он глубоко