Распустились цветы…
Дети наивной любви,
Чуть розоваты они
И беззащитны
В объятиях сонной зимы.
Тих белоснежный февраль,
Но цвета мне нежного жаль…
Когда, лишь услыша тепло,
Расцветает миндаль.
Святитель Митрофан
….Возлюбленные! .. Ища в прошлом уроков
мужества и терпения, не забудем и того благочестия,
каким отличались наши предки. При безза-
ветной преданности Отечеству они имели…
и пламенную веру в Бога и умели горячо молиться………
Святитель Митрофан. Минские епархиальные ведомости.
1915.Часть неофициальная.1 июля.№ 13.с.324-327.
В дни народной беспросветной смуты
И братоубийственной войны
Верою одною жили люди,
Ею и спасались лишь они.
Русь под флагом массовых репрессий
Большевистский охватил террор.
Гибли жертвы адского замеса,
Всё равно: священник или вор.
И тогда была известна многим
Троицкая церковь – Божий храм.
Помогая сирым и убогим,
Там служил святитель Митрофан.
Шла угроза православной вере.
Батюшке укрыться предлагали.
И миряне на Страстной неделе
Место безопасное искали.
Но изрёк на то архиепископ:
«На моей груди распят Христос.
Он укором будет этим мыслям.
Я над малодушием возрос.
И ни в чём душою не повинен —
Знайте, люди, яко знаю сам.
Да не устрашуся впредь и ныне,
Как велит апостольский мой сан».
В УНКВД несли доносы —
Не дремал наркомовский агент.
Он был арестован без вопросов,
Как антисоветский элемент.
И просил за батюшку приход:
«Нет его безвиннее и чище…»
И ходил к тюрьме простой народ
День за днём, передавая пищу.
Следствие в то время не вели,
План расстрелов перевыполняя.
Бога не боясь, большевики
Человечность в лицах потеряли.
В камере одно святой отец
Много думал – о судьбе народа.
И носил терновый свой венец
Мученик без ропота и скорби.
В честь иконы Матери небесной
Раздавался звон колоколов.
А его чекисты, словно бесы,
Повели в расстрельную без слов…
…Молчали солдаты с винтовками
И ждали приказа они.
Встал отче, смиренный и кроткий,
У залитой кровью стены.
Он Господу тихо молился —
За души заблудших просил.
Пусть это его же убийцы,
Святитель их благословил…
Не гасло сияние веры…
А Царствие Божие – вот…
Ударил чекист револьвером
И выстрелил метко в висок.
Когда по утру иподьякон
В ЧК с передачей вбежал,
Конвойный позвал его знаком,
Во двор сквозь окно указал.
И холод прошёлся по коже…
Безбожны людские дела…
В повозке, накрытой рогожей,
Епископов мёртвых тела.
С трудом удалось у извозчиков,
Что трупы расстрельных везут,
Народу Христовых угодников
Забрать за великую мзду.
У стен монастырской обители
Схоронен смиренный отец
В одеждах священнослужителя.
Возложен наперсный был крест.
Гуляет ветер по Сибири
… Гуляет ветер по Сибири
И с ним, хромая, старый волк,
Проклятием клеймённый в мире,
Дик, отчуждён и одинок.
«Хромаешь, брат… видать, от смерти
Когда-то был на волосок…»
« Я лапу перегрыз, поверьте,
Чтоб увидать луны кусок…
Чтобы в чащобе раствориться,
Освободившись из капкана,
И с вольным ветром в поле слиться,
Не замечая