И лишь когда ты родишь свое собственное дитя познаешь ты, что же такое любовь и нежность материнского сердца.
И прежде чем ты получишь способность радоваться всему, что дарит окружающий мир, а за одно необыкновенную интуицию, помогающую не только видеть, а еще и понимать проблемы других людей испытаешь ты такую боль, что казалось всю душу выжжет она. И, прежде чем хоть что-то почувствовать, будет долго болеть и стонать. И коль сможешь все преодолеть, не сдаться, не рассыпаться в прах, возродишься вновь и вспомнишь все. И тогда, остальные тайные таланты и умения, что я в тебя вложил начнут тебе открываться легче и понятнее.
– И вот первое, что должна ты знать: чем больше ты будешь трудиться, тем больше тебе откроется.
– И вот второе, что должна ты знать: дары что откроются, ты должна с умом использовать, и с миром ими делиться, да не забывать благодарить тех, кто тебе в этом помогать будет.
– И вот третье, что необходимо исполнить: все что знать и уметь будешь должна ты детям и внукам своим передать. Что им надобно, то останется, а нет, так тому и быть.
И вот однажды солнечным днем. Под звон апрельской капели в одной семье родилась девочка. Беленькая, хорошенькая, здоровенькая. Глаза светлые, голос звонкий, характер упрямый. И назвали ее Ланою. Мама ее очень любила, от беды хранила. Как-то напала на малышку хворь невиданная, хворь неслыханная. Опечалилась ее матушка, но рук не опустила, все силы свои жизненные готова была отдать чтобы дочку из беды вызволить. К каким докторам она ее только не возила, к каким лекарям не обращалась, и лекарствами заморскими лечила, и микстурами поила, да только ничего не помогало.
И вот как-то узнала она, что за горою высокою, за болотом топким, в лесу дремучем живет бабка – не бабка, колдунья – не колдунья, а добрая волшебница. И если к ней обратиться она поможет, но взамен часть твоей жизни возьмет и задачку задаст, которую, коли получила, не исполнить нельзя. Мать и думать не стала. Собралась скоренько, и отправилась в путь-дорогу.
Долго-ли, коротко шла она, вот и гору прошла, и болото прошла, идет по лесу дремучему, уж и не надеется, что туда идет. И когда совсем отчаялась вышла на полянку, а посередине стоит изба. На крыльце сидит не бабка – не молодка, не красавица – не уродка. А как улыбнулась, так и помолодела и лицом расцвела. Пригласила она нашу путницу в дом и, ни о чем не расспрашивая, за стол усадила, обедом угостила. А потом и говорит.
– Знаю я про беду твою, и помочь тебе я могу. Знаешь ли цену, готова ли платить?
– Готова, – отвечает.
Ну так слушай: жизнь, твою я укорачивать не буду, но часть удачи твоей женской заберу. Вернуть ты ее сможешь, но лишь когда дочь твоя через боль пройдет и свое сердце людям откроет и радость жизни на вкус попробует. Страшно матери за дочь