– Так… А на хрена нас в отделение привезли, и вообще, почему забрали?
– Забрали по наколке гостиничного персонала. Те стукнули куда следует, что мы там с иностранцами бухаем.
Алик еще больше запутался.
– А откуда про президента узнали, про мою работу?
Артем открыл холодильник и с сожалением осмотрел пустую морозилку. Затем взял из ящика стола ложку, наскреб со стенки снежной массы себе в ладонь, помял ее и приложил импровизированный снежок к глазу.
– Болит, однако… Весь наш разговор кто-то дословно передал в органы. Ну а про твою писанину они, по-видимому, и так знают. Только отец сказал, что все это уже неактуально, времена не те. Горбачеву такие дела не интересны, поэтому органы хватку ослабили.
– Тогда за что отец тебе выписал?
– За матушку. Она всю ночь на валидоле и валерьянке. Ну, и я быканул маленько, когда меня воспитывать стали.
– Ты же боксер, чего не увернулся?
– Боксер я липовый… Так, разрядник… А папик-то у меня КМС бывший. Звезданул, я и мяукнуть не успел! В глазах темно, только слышу, как уже матушка на отца наезжает. Если б не она, и по второму глазу мог получить.
Алик с Кирой одновременно прыснули. Артем швырнул в раковину остатки растаявшего снега, и, смакуя, допил кофе.
– Ладно, пойду я, – неожиданно встала с места Кира.
Алик нахмурился и задержал ее за руку.
– Может, останешься?
Из ванной послышались кашляющие звуки. Кира освободила руку, поспешила туда, и через несколько секунд послышалось ее участливое:
– Тебе помочь?
Ответом было нечленораздельное мычание одной из девушек. Ее тошнило. Налив в стакан воды прямо из-под крана, Артем выглянул в прихожую и увидел возле ванной полусогнутую качающуюся девицу, которая сосредоточенно пыталась надеть джинсовую куртку, но промахивалась мимо рукава.
– Извини-и-ите, – пьяным голосом протянула она, встретив насмешливый взгляд, и вдруг громко икнула.
Парень протянул ей стакан. Из комнаты выскочила другая девушка, на вид почти трезвая, и начала суетиться возле подруги. Она помогла ей одеться, вежливо отказавшись от помощи Артема, после чего, то ли утвердительно, то ли вопросительно проговорила:
– Мы пойдем…
Артем, улыбаясь уголками рта, пожал плечами. Громыхнул засов, и гостьи провалились в темноту подъезда.
– Симпатичные. Молодые совсем, глупые, – цокнул языком Артем и прошел в комнату, где, кошмарно фальшивя, Моня пел про курящую план девушку.
– Я водку пью и план курю, а накурюсь, балдею, – заунывно тянул он сиплым голосом.
– Вам тут и без меня хорошо. Пойду, – повторила Кира, вернувшись на кухню.
Алика совсем прибила суточная усталость, сопротивляться ей не было сил. Он смотрел на Киру остекленевшим, немигающим взглядом и наконец выдавил:
– Останься.
– Тебе что, баб не хватает?
Вопрос застал его врасплох. Они никогда не обсуждали эту тему, и он даже не задумывался, что это может волновать его