– Все понятно, Наташа. Диагноз понятен. Обыкновенная секта.
– Что делать-то?
– А ничего.
– Ты издеваешься?
– У китайцев принцип был такой – недеяния. Каждый, конечно, понимает его по-своему. В общем, чем больше затрачиваешь усилий на что-то, тем дальше цель. И цена непомерная за победу будет.
– Что же, сидеть, сложа руки?
– Мне кажется, что «принцип недеяния» не означает буквальное отсутствие действия. Это у них выглядело примерно так: совершенномудрый, совершая что-то, осуществляет недеяние. Вызывая изменения, он не осуществляет их сам, создавая, не обладает, приводя в движение, не прилагает усилий. Ты пытаешься вернуть всё обратно – а Серёжа сопротивляется. Мало того – секта, которая за него уцепилась, не так-то просто откажется от кормушки.
– Слушай, не пудри мне мозги.
– Наташа, милая, тут все как в физике – сила действия равна силе противодействия. Ты пытаешься сохранить свой корабль, в трюме которого завелись крысы. Крысы бегают из одного угла в другой, отчего корабль лихорадит, и он плохо управляется штурвалом.
– И?
– Ты, в свою очередь, несёшь вахту и пытаешься выровнять курс.
– Мне что, выбросить шлюпку и спасать себя?
– Попытаться принять это таким, как есть. Ведь не шторм это, понимаешь? Ну, бегают крысы. Может, они еду ищут? Кинь им в середину, пусть равновесие держат.
– Если ещё раз скажешь «равновесие» – я тебя просто убью. Кстати, в соответствии с теорией нашей «вождихи» Галицкой, я умножу добро, когда убью тебя… Погоди, – я схватилась за голову, какая-то мысль пыталась зацепиться в одурманенной вином голове.
– Что?
– Ничего. Вален, ты не понимаешь, я слишком много сил вложила в то, чтобы сделать свою семью процветающей и счастливой. И что, я просто так должна отдать это Галицкой, этой старой крысе?
– Я не призываю тебя к альтруизму. Но ты пойми – мужчина, он такое странное существо – либо пьёт, либо гуляет, либо дзен-буддист. Женщина должна либо принять это, как есть, либо оставаться одной.
– Какая тяга всех и все классифицировать. Системный подход! Лобачевский! Эйнштейн! Три в одном флаконе!
– Забыла третьего. Именно так – принять или не принять мужчину в одной из его ипостасей.
– Угу, ты, надеюсь, не к третьей категории относишься?
– Нет, я исключительно ко второй. Три класса образования – куда мне до высоких материй. Мы люди примитивные, отягощённые только основными инстинктами, причем, чем оперение объекта ярче, тем забавнее его преследовать…
– Это что, намёк?
– Намёк-намёк… Да не бойся, я не маньяк. Хотя… Если кто-то скажет, что ему не нравится, что женщина сопротивляется, и ему не хотелось бы взять её силой…
– Да брось ты. Что делать-то?
Вален игрался,