Само состояние мне нравилось, я чувствовал себя в безопасности, хотелось просто сидеть и смотреть на закат солнца. Всевозможные оттенки красного цвета вдали заставляют почувствовать себя поэтом, художником, музыкантом и бесконечным множеством. В такой вечер можно влюбиться.
Я сидел и искал глазами то, во что я был готов влюбиться безоговорочно и бесповоротно. Впервые в жизни мне захотелось дикого, безымянного чувства. Мне захотелось человеческой плоти, оргазмов и сжигающей переполненности в животе. Я сидел, и меня всего лихорадило, на лбу выступил пот. Кто это? Я ведь на вокзале. Это может произойти в любую минуту. Я решил влюбиться.
К платформе как раз прибыл поезд, из которого вскоре начала выходить пестрая толпа, но никто не привлек моего внимания ни запахом, ни взглядом.
Я посижу еще, подожду еще… Ведь сегодня день, когда я решил влюбиться.
Очень много людей прошло мимо, и все они смотрели на меня, а я пытался отвечать им тем же. Но никто не был особо заинтересован в моей глянцевой красоте, все торопились домой, к себе.
Черт возьми, я сегодня решил влюбиться, неужели вы не видите?!
Мне стало так смешно, что я засмеялся на весь вокзал.
Кто-то показывал на меня пальцем и укоризненно мотал головой.
– Люби меня, люби… я к вам взываю… аха-ха-ха!!!
Рано или поздно кто-нибудь из них позовет полицейского, и меня в наручниках доставят в участок, куда за мной приедет подручный отца. Как предсказуемо ожидание на станции бесконечно расписанных поездов с их прибытиями и отправлениями.
Надо мной загорелся фонарь: наступила ночь, закат исчез, но чувство, вдохновленное им, осталось. Нет, мне не хотелось секса – его было предостаточно прошлой ночью – мне просто хотелось поговорить с тем, кто в разговоре выслушает меня, зная, что ему небезразлично то, что я пытаюсь сказать. Пусть я тупой, и, кроме книги «Мифы Древней Греции», мне ничего на ум не приходит, но я хочу, чтобы даже эту тупую глупость кто-то слушал и воспринимал, пусть даже не всерьез.
– Сколько нужно преодолеть остановок, чтобы найти единственно верную? – собака опять подбежала ко мне и понюхала мои перебинтованные запястья.
– Черт, – слезы потекли из глаз, хоть я и не хотел этого.
Я пытался не думать об Эстер, ведь сегодня я решил влюбиться в другую! Кроме собаки, на станции никого не осталось.
– Съесть меня хочешь? – потрепал я ее по голове, а она улеглась на мои босые ноги. До этого я и не замечал, что на самом деле было холодно, и ступни онемели. Стало тепло. Меня начало клонить в сон.
Наверное, тебя здесь не будет, когда