Шли долгие месяца согласования экспериментов с людьми. Желающих вырастить себе интерфейс посредством простого укола трёх кубиков прозрачной, без цвета запаха и вкуса жидкости в мышцу плеча, под строгим наблюдением аппаратуры и сотрудников лаборатории, становилось всё больше. Дай им волю они бы выстроились очередь от пропускного пункта на территорию научного городка. Но сообщество размышляло, вело внутренний диалог, договариваясь с каждой клеткой этого социального организма. Ведомое единой для всех идеей оно стремилось найти решение оптимально выгодное и с минимальным вредом для всех его участников. Словно спортсмены жаждущие победы в нелёгком беге с препятствиями на беговой дорожке в низком старте, все замерли, ожидая сигнального выстрела пришедших к соглашению политических, религиозных и научных лидеров, в свою очередь опасающихся фальстарта или травм участников забега, затягивающих старт.
И разрешение было получено! Готовился первый не имеющих аналогов в истории прецедент – на кресле, окутанном коконом проводов, сидел человек. Элис и её команда кружились словно пчёлки вокруг ароматного цветка медоносной липы, наклеивали датчики, то и дело проверяя диагностические данные на терминалах. Элис сильно переживала. Не раз был произведён этот эксперимент с шимпанзе, увенчавшийся успехом, но сейчас в этом кресле сидел человек. Ему предстояло решить простейшие задачи, переданные в образах посредством интерфейса, смоделировать ответ и вернуть его упакованном в образе, результат, извлечённый из данного пакета, они и отрисуют уже посредством терминала. Всё сводилось к, кажущемуся на первый взгляд, простому обмену мыслеобразов, своего рода цифровая телепатия, где, с одной стороны, получатель словно видит и осмысливает размышления отправителя.
Неподалёку от неё стоял доктор Купер, обсуждая с одним из инженеров необходимость подключения дополнительных узлов модулей памяти для сбора фоновых потоков данных для последующего анализа.
Спустя чуть более часа приготовлений всё было готово к запуску. Бэнджамин подошёл к Элис, улыбнувшись похлопал её по плечу, не произнося ни слова. Но всё и так было понятно по его взгляду, в котором ясно читалось – «В добрый путь, мой друг!».
Пошёл обратный отсчёт. «Десять, девять, восемь, семь, шесть…» у Элис задрожали руки, она буквально вцепилась в спинку стоящего перед ней кресла. Холод и паника из неоткуда и, буквально, со всех сторон хлынула на неё. Она ощутила падение. И вот уже знакомый бушующий поток света, сворачивающийся в тоннель, мчал её в направлении ускоренно приближающегося нечто, неспешно вращающегося в этом светопреставлении геометрических узоров со старого бабушкиного ручной работы ковра.
– Что… что происходит… В прошлый раз было так же… –