2
В ту пору мне было двадцать пять. Я работал на Севере Якутии, и был в полном расцвете сил.
У меня начался отпуск. По пути в Москву я залетел в Томск – навестить родню: сестру Любашу с её мужем Тимофеем и племянницу Светланку. Привез с собой подарков и целый чемодан вяленого осеннего хариуса, собственноручно пойманного и приготовленного.
Приехал я во время: они как раз вечером собирались идти на день рожденья к Наталье Климовой – сестриной сослуживице и подруге. Люба позвала меня с собой, уговаривая, что та, мол, меня прекрасно знает по её рассказам, по фоткам и по моей северной видеокассете; что она, мол, будет рада такому гостю. Уговорила-таки, хотя я и не отпирался.
Я помылся-побрился с дороги, кинул в сумку десяток крупных хариузов, положил в конверт деньжат – на три местные зарплаты; по ходу прикупил на свою долю пару беленьких, бутылку шампанского и большой торт. Я всегда жил по принципу: «Идёшь к костру – неси дрова».
По экономическим соображениям свой тридцатилетний юбилей Климова справляла у себя дома, в тесном кругу близких друзей, но неожиданный приход северного гостя её действительно обрадовал и ошеломил, особенно конверт.
Кроме нас, группы родственников, пришли ещё две супружеские пары: добродушный усатый Федор с пухленькой хохотушкой Раисой да эрудированный Славик-демагог с недотрогой Асей, весь вечер корчившей из себя принцессу шестого разряда.
Гости произносили стандартные тосты, желая хозяйке здоровья и восхваляя её красу. На счет красоты, они были, несомненно, правы на все сто – не лет, а процентов. Юбилярша действительно обладала далеко незаурядной внешностью; с такими данными ей бы не экономистом на фабрике работать, а сниматься в фильмах лучших кинорежиссеров да участвовать во всемирных конкурсах красоты. У неё были большие карие глаза – с искорками-чертятами; аппетитные губы, с чуть опущенными книзу уголками; волнистые волосы до пояса, черные, как смоль, и сногсшибательная фигура. И одевалась она со вкусом. На имениннице было бирюзовое облегающее платье, глубокое декольте которого позволяло пышным грудям непринужденно хвастаться их совершенством, а смело скошенный к левому бедру подол платья выгодно подчеркивал безукоризненность линий и объёмов шикарных ног Наташи. «Да-а, такая очарует – и оком не успеешь моргнуть», – думал я, глядя на неё с восхищением.
Своими чарами лет пять-шесть назад – по моим прикидкам – она уже охмурила Васю, её теперешнего мужа – плюгавенького щуплого мужичонку; родила ему (от него, или от друзей семьи) двух симпатичных сынишек; и вот теперь, сидя рядом с ним за праздничным столом, она то и дело