– И в чем ты видишь проблему? – не сдержал улыбку Берия.
– Проблемы убить нет никакой, сам понимаешь. – Цанава даже сделал небольшую паузу, чтобы подчеркнуть весомость сказанного. Берии слегка не понравилось это «сам понимаешь», как будто это был намек на то, что они одного поля ягоды, но он и виду не подал. – Но чую я печенками, даже не знаю, откуда это чувство, что добром это все не кончится. Абакумов говорит, что Михоэлс – глава еврейского подпольного антисоветского движения, потому его нужно убить. Скажи, Лаврентий, нашел кого таким дерьмом кормить? Сказал бы просто, убрать, а то причины мне рассказывает. Что здесь детский сад?. Однако, я что-то не понимаю, в чем же истинная причина?
– Что касается причин… Нет необходимости их сейчас обсуждать. Поговорим подробнее после выполнения задания. Почему тебя это беспокоит? Выполнять-то не ты будешь.
Цанава почесал лысину и поморщился.
– Понимаешь, я видел Сталина недавно. Плохо он выглядит. Недолго ему жить осталось, как я вижу. После него начнутся разборки, и не известно, кто с кем будет счеты сводить. Вдруг, кто из евреев верха возьмет, или у них влияние будет? Их до сих пор много в партии, да и в наших органах. Все начнет крутиться в обратную сторону.
– Будущего никому знать не дано, – философски отделался Берия. – Даже и при нем ты не можешь знать, что будет через год. Выбора-то у тебя все равно нет, так что выброси свои заботы из головы. Хочешь поесть, или выпить чего? Жена быстро накроет.
– Нет, нет, дорогой Лаврентий, большое спасибо. Мне нужно спешить, наш спецпоезд скоро отходит. Я пойду, шофер – охранник ждет меня в машине.
После ухода Цанавы Берия погрузился в размышления, пытаясь докопаться до сути замыслов вождя. Нет сомнения, что убийство Михоэлса – лишь звено в цепи кампании против евреев, которую Сталин начал в 1943 году, в разгар войны. Однако тайное убийство не в обычной манере Сталина. Он всегда начинал ликвидацию неугодных с идеологической кампании: развенчать жертву как врага народа или шпиона, заклеймить позором и расстрелять с пролетарской принципиальностью за преступления против родины. Почему же сейчас нужно тайно убить? Так, так… Михоэлс – дважды лауреат Сталинской премии. Нелепо обнаружить в нем врага народа, но Сталин и не таких предавал суду. Михоэлс – председатель Еврейского Антифашистского Комитета. Это – большое неудобство; тогда нужно будет сразу браться за ЕАК, и это вызовет огромный и явно неуместный резонанс в мире. Судить Михоэлса – значит потерять многочисленные полезные связи за границей. Быть может, он хочет взяться за ЕАК после убийства Михоэлса? Имеет смысл. Но тогда… Полина Жемчужина, еврейская жена Молотова – активный член ЕАК. Жена Ворошилова – еврейка. Каганович – еврей. От них, старых членов Политбюро, Сталин хочет избавиться. Берия не переставал удивляться, почему Молотов, прекрасно понимая, в каком направлении движется антиеврейская кампания, не разведется