Приходил возвратившийся в Савруху свёкор Любы: её с ребёнком муж-офицер увёз в Уфу, где получил должность в штабе белых. Свёкор встал возле конюшни, вызвал из дома Илью и Маркела и, трогая себя за бороду, начал с неотступным напором:
– Дочь покойного Данилова Любовь в своём праве, и на мне лежит исполнить! Забираю коней, тоже и корову!
Вышедший на крыльцо Михаил услышал, доложил штабс-капитану. Тот распорядился привести человека в горницу. Сидя в своей неновой форме за столом, похожий на опрятного домоседа, Тавлеев отчитал стоявшего у порога селянина:
– Во-первых, у вас нет никакого подтверждения, что вы говорите от имени наследницы. Во-вторых, она не единственная наследница, у Данилова остались ещё две дочери, осталась вдова. Но самое главное, – и голос штабс-капитана построжал, – дело о наследстве, о собственности может решить только суд!
Селянин услышал о всенародно избранной власти, об установлении правопорядка. Уходил он с видом жестокой обиды, и было заметно, как тянет его завернуть к конюшне – посмотреть на двух коней. Но Михаил проводил его до ворот, проговорил, хитро поглядывая:
– Ты как будто всего своего лишился и пришёл к этим парням наниматься батраком…
Тот, быстро пойдя прочь, прошипел какое-то неразборчиво-доброе пожелание сказавшему.
Между тем Тавлеев не удовлетворился разъяснениями, которые дал взыскующим. В Бузулук прибыл из Самары комиссар КомУча с большими полномочиями, и штабс-капитан отправил ему с конным нарочным послание, в котором обстоятельно описал дело о собственности убитого Данилова. Ответом явилась бумага с печатями самарского правительства и атамана Дутова, выметавшего красных из Оренбуржья. В бумаге объявлялось, что до постановления суда, который будет создан законной всероссийской властью, дом Данилова остаётся в совместном пользовании Обреева, Неделяева, Марии Зипаловой и вдовы. Лошади, корова, надворные постройки, инвентарь, земля, засеянная Обреевым, Неделяевым, Марией Зипаловой, также до суда, сохраняются за ними. На них налагается обязанность содержать вдову.
Тавлеев собрал в горнице всех названных в документе, вслух зачитал его, затем дал прочесть Софье Ивановне и вручил Илье Обрееву как старшему из работоспособных.
Из Бузулука приехала с мужем-купцом старшая дочь Даниловых. Ей и средней дочери с их семьями выпало уцелеть при красных. Мужей вместе с другими купцами взяли под арест и пообещали держать без хлеба и воды, пока не подпишут обязательство «внести контрибуцию». Деньги были отданы, и купцов отпустили до следующего раза – на их счастье в Бузулук вошли белые.
Мужья обеих сестёр порешили, во избежание неожиданностей войны, забрать семьи и всё, что можно, и отправиться в Харбин. Старшая дочь приехала в Савруху за матерью.
Софья Ивановна спросила Тавлеева, нельзя ли