Он и она прошли через горницу в кухню, он на пороге обернулся:
– Я буду ей помогать.
– Ваше дело, – сказал Москанин.
Через минуту Данилов заглянул в комнату:
– Щей не хватит на всех.
Пришелец с видом терпения произнёс, будто растолковывая непонятливому:
– А вы налейте помаленьку в каждую тарелку. В каждую, – повторив, продолжил невозмутимо: – Хлеба-то, думаю, хватит. Сало, конечно, есть, домашняя колбаса. Несите.
Маркел и Илья, переглянувшись, следили за движениями хозяина, который превратился в слугу. Он был худ и, когда поворачивался сутуловатой спиной, под рубахой выделялись выступающие лопатки. Выглядел он равнодушным, а у Софьи Ивановны, смиренно склонявшей голову в платке, дрожали руки.
Когда стол был накрыт на девятерых, хозяева хотели уйти, но Москанин произнёс всё тем же бесстрастно-ровным голосом:
– Постойте тут – что-то может понадобиться.
Он и его люди начали есть. Маркел покосился на стоявших у двери в прихожую хозяев, тоже взял ложку, хлеб. Илья приступил к еде с нарочито уверенным видом. Девушка-кухарка сидела на стуле недвижно, опустив руки. Москанин сказал ей:
– Мария, ешьте!
Она, не двинув головой, подняла правую руку, поднесла ломоть хлеба ко рту, откусила. Человек во френче, обводя обедающих взглядом, остановил его на сидящих рядом друг с другом двух работниках и кухарке:
– Мы, коммунисты, сделаем так, чтобы ни один человек не унижал другого человека работой на себя, – проговорил с выражением сурового спокойствия. – Мы заставим каждого, кто пользовался чужой жизнью, обслуживать вчерашнюю жертву. Но это только начало, это слишком мелко, чтобы быть главной задачей. Она – в науке, которая сделает невообразимое. Мы заставим природу, саму материю обслуживать человека. Мы создадим силы господства над всей планетой.
Он ложкой черпнул со дна тарелки щи и, перед тем как отправить ложку в рот, положил в него кружок колбасы. Один из красногвардейцев повернул голову к Данилову:
– К салу чесноку не дали! Есть у вас чеснок?
Фёдор Севастьянович отправился за чесноком. Обед заканчивался, когда в сенях стукнула дверь, зачастили шаги в прихожей, в горницу шагнул красногвардеец:
– Лев Павлович, вас ждут!
Москанин неторопливо надел пальто, шапку. Выходя, сказал Данилову:
– Щей должно хватать на всех, для начала зарежьте барана.
9
Двоим в красных нарукавных повязках было велено остаться, они выбрали в овчарне барана-двухлетка, приказали хозяину перерезать ему горло, присматривали, как его свежуют хозяин, Илья и Маркел. Мясо понесли в кухню, тут пришла подруга Софьи Ивановны: торопилась к ней в дом. Илья побежал узнать, что приключилось. Возвратясь, в кухне, при двоих красных, оторопело выговорил:
– Командир убил Башкирцева и Аристархова.
Башкирцев владел большим конским табуном, Аристархов имел лавку, продавал керосин, скобяной и всяческий прочий