– Как друг, он классный. С ним легко. Он веселит меня.
– А как парень?
Раздражение уходит из голоса, теперь Рэй спрашивает так, будто осведомляется, что я люблю больше – чай или кофе.
– Как парень? Он симпатичный, добрый, милый.
«…целуется неплохо», – мысленно продолжаю я, закусив губу.
– Ясно, – отвечает Рэй и отворачивается к окну.
А я остаюсь в недоумении: что ему ясно? В итоге, поняв, что мой собеседник не хочет продолжать разговор, тоже отворачиваюсь к окну.
Машина останавливается у входа в больницу, именно отсюда месяц назад я уезжала с мисс Реджиной, именно отсюда толстуху Рози выпроваживали домой, а я смотрела и не знала, есть ли у меня дом вообще.
Середина июля. Ветрено. Мое состояние здоровья всё то же. Амнезия всё так же играет в прятки.
Только я другая.
Войдя в здание, на меня накинулся знакомый запах больницы: соединение хлорсодержащих средств, пота и страданий. В сопровождении Оденкирка, тенью следующего за мной по пятам, я начинаю обход от одного врача до другого: тесты, вопросы, МРТ, колючие иглы, берущие кровь, разговоры.
– Ты что-нибудь вспомнила за это время?
– Нет.
– Ты помнишь свое реальное имя?
– Нет.
– Дата рождения?
– Нет.
У меня ничего нет. Половинчатая личность. Я рождена этим зданием год назад, выброшенная на койку в коматозном состоянии с поломанными ребрами. Примите это как факт. И не доставайте вопросами!
Но час за часом проходят в этих стенах; пытка продолжается. А я уже мечтаю оказаться дома. Дом! Вы слышите, у меня есть дом. Красивый старинный замок с восемью жителями и кучей слуг. И этого достаточно! У меня есть вещи, лаки и шампуни. У меня даже есть работа и хобби.
А еще в коридоре сидит самый красивый парень, которого я видела в своей жизни, и дожидается меня битый час. Отпустите!
И вот я выхожу из кабинета и вижу, как Рэйнольд мученически ждет меня в коридоре на старом разбитом пластиковом стуле, запрокинув голову к стене и закрыв глаза.
Доли секунды я трачу на любование этим лицом. И вот Рэй открывает глаза, и на меня выплескивается темно-серый цвет с темно-синими прожилками зрачка.
Цвет грозы.
Потрясающе.
Глаза у Рэя большие, а еще вдумчивые и грустные, будто он знает что-то про тебя, чего не знаешь ты по своей глупости и наивности, и это его печалит.
– Прости, что так долго.
– Ничего. Ты закончила?
– Не совсем. Осталось отнести эти справки, и я получу взамен еще несколько…
Я грустно вздыхаю и плетусь в другую часть здания, слыша, как идет за мной моя тень по имени Рэй.
Я в ы м о т а н а. Измотана. Истощена.
В кабинете мне дают бумагу для оформления государственных документов, где говорится, что у меня амнезия, имени нет, даты рождения нет, гражданства тоже нет. Поэтому просьба считать меня Мелани Гриффит, британкой, урожденной в Ливерпуле в 95-ом году. Значит, мне 18 лет.
Всё.
Я