– Вы меня неверно поняли. Моя цель в другом. Я не собираюсь писать труды по психологии преступлений, а хочу лишь попытаться заставить людей задуматься над этой проблемой, может, даже покопаться в себе, чтобы "изгнать бесов" пока не поздно… В общем, пробудить людей от спячки равнодушия.
– Ну что ж, попытайтесь, – немного устало и со скепсисом протянул Лужнецкий. – Только не заблудитесь в этих джунглях… Ладно, раз уж вы так хотите знать подробности, извольте…
Рассказ о происшедшем был не долгим. Лужнецкий тщательно отфильтровал информацию, а когда они подъехали к зданию Управления, ещё раз предупредил журналиста:
– Надеюсь, что вы помните наш уговор? Пока идёт следствие – ничего лишнего не должно появиться в печати, и уж тем более – никаких имен и подробностей.
– Можете не сомневаться: я держу слово.
– Хорошо, если вы меня не разочаруете, то получите всё, что вас интересует… Кстати, как у вас со временем, Артём Владимирович?
– Вагон и маленькая тележка, – с улыбкой ответил Калашников. – А что?
– Да я подумал, что вам может быть интересно побывать на квартире подозреваемого. Я собираюсь туда, вот только утрясу формальности.
– Это было бы замечательно. Неплохо бы посмотреть, чем живёт этот парень.
– Вот, вот, психологический портрет без интерьера был бы не полным… Но вам придётся подождать меня, – сказал Лужнецкий, выходя из машины.
Глава 4..
Помощь друга.
Горин остановился в нерешительности у металлической калитки и вытер со лба пот. С минуту он раздумывал, стоит ли заходить к другу, но выхода не было, и рука потянулась к звонку. Едва он нажал на кнопку, как дверь коттеджа открылась, и на крыльце появился Серёга.
– Димка?! – удивлённо воскликнул Харламов, и на лице его промелькнула тень настороженности, словно увидел не старого приятеля, а привидение. – Ты откуда взялся?
– Здорово, Серёжа, – выдавил из себя вымученную улыбку Горин. – К тебе можно?
– Можно, можно… – ответил тот немного растерянно и, выглянув за калитку, огляделся по сторонам. Ухватив Горина за локоть, он втащил его во двор и поспешно закрыл калитку на замок. – Заходи, нечего торчать у всех на виду…
– Ты извини, что я в таком виде. У меня ночка выдалась ужасная, а сейчас не к кому было пойти… – виновато начал объяснять Горин.
– Потом, потом расскажешь, идём в дом скорее, – оборвал его Харламов, увлекая за собой к крыльцу.
Впихнув друга в холл, Харламов закрыл дверь и, внимательно оглядев его, с усмешкой подвел итог:
– Хорош… Первый раз вижу тебя в таком состоянии. Где тебя черти носили? Ладно, идём на кухню, там поговорим.
Горин покорно последовал за ним, понурив голову. И в самом деле, такой срыв случился с ним впервые. В чём в чём, а в склонности к выпивке его обвинить было трудно. Добравшись до стула, он тяжело рухнул на него и смущённо спросил:
– У тебя есть