– Ты откуда звонишь, Влад?
– Из его квартиры. Вернее, из квартиры, где он снимает комнату.
– Вот что, оставайся там. Возможно, Горин ещё появится дома, тогда немедленно вези его в Управление. С тобой есть ещё кто-нибудь?
– Да.
– Хорошо. Дай номер телефона. Я постараюсь связаться с начальством и взять ордер, – сказал Лужнецкий и раскрыл блокнот. Записав номер, он положил трубку и, обернувшись к Букину, уже понявшему смысл разговора, хмуро сказал: – Похоже, Виктор, Горина придётся объявлять в розыск.
– Значит, дело упрощается? Тем лучше. Его-то мы найдем, Стас, обязательно. Долго он не сможет скрываться. Ему и податься-то некуда. Я выявил почти всех его знакомых, друзей, родственников. Найдём, – уверенно сказал Букин.
– Твоими бы устами… – усмехнулся Лужнецкий и снял трубку телефона, намереваясь переговорить с начальником отдела. – Ну, что стоишь? Бери машину и начинай прочёсывать все адреса. Куй железо, пока горячо…
– Понял, Стас, – ответил старший лейтенант и быстро исчез за дверью.
Трутнев был в ярости. До сих пор никто и никогда не мог лишить его того, что принадлежало ему по праву, никто и никогда не смел встать у него на пути, особенно тогда, когда он почти достиг желанной цели. Он мог сломить и растоптать почти любого, кто осмеливался перечить его воле и желаниям, кто мешал ему невольно или по злому умыслу, а тех, кого не мог, покупал или уничтожал.
После разговора со следователем Олег кипел от злобы. Намеки этого легавого были довольно прозрачны, чтобы не догадаться, что Катьку убил Горин, убил потому, что ненавидел его, Трутнева, убил в отместку за то, что она, наконец, поумнела и выбрала преуспевающего, крутого парня, а не тряпку и хронического неудачника…
Любил ли Трутнев её? На этот вопрос он и сам не мог дать однозначного ответа. Пожалуй, любил, но весьма своеобразно, по крайней мере, не так, как это обычно понимается. Он любил её тело, желал его и добивался права обладания им, за что готов был пойти на любые расходы. Ему осточертели продажные "резиновые куклы", бесчувственные "секс-автоматы", за деньги, выполняющие любую прихоть и фантазию, но совершенно не способные понять его и хотя бы чуть-чуть искренне посочувствовать рисковой жизни бизнесмена. Ему осточертели дни и ночи в одиночестве, в огромном десятикомнатном коттедже, в котором негде было скрыться от самого себя и от того постоянно гнетущего чувства страха, которое преследовало его уже не первый год. Он не раз пытался отделаться от него, устраивая шумные пьяные оргии с девицами и "друзьями", но это помогало лишь на время, а потом страх вновь хватал его за горло и не выпускал из своих цепких лап. Олегу необходимо было живое существо, способное воспринимать его как человека со всеми достоинствами и недостатками, с кем можно было бы не только заниматься сексом, но и поделиться сокровенным, просто выговориться, когда уж совсем невмоготу. Таким "домашним существом" и должна была стать Катя, на которую он "запал" сразу, лишь только увидел её.
Впрочем, была и ещё одна причина, по которой Трутнев начал