Чуя
Точно никому не известно, каким ветром в бескрайнюю Чуйскую долину «занесло» семена конопли. Одни говорят, что в XVIII веке туркестанский губернатор Колпаковский привёз семечки из Индии, посеяв дивные кусты с целью защиты от песков. По другим источникам Чуйская долина была намеренно засеяна коноплёй в советские годы с промышленной задачей: создания предприятий по изготовлению недорого сырья для текстильной, пищевой отраслей. Задумка была удобная и по географическим, и по демографическим параметрам: долина находится в районе среднего течения реки Чу, между Киргизским Ала Тоо и Чу-Илийскими горами, в восточной части – по реке Аспара, что делало возможным транспортное сообщение и наличие рабочих рук.
Есть ещё и третье мнение: мол, конопля росла в долине всегда, чуть не со времён мироздания. Эта тектоническая впадина длиной 250 километров и шириной от 10 до 100 километров на высоте до 1300 метров над уровнем моря – место мистическое и энергетическое, где можно увидеть НЛО, духов и услышать «песнь земли», припав ухом к земле. Насчёт духов и неопознанных объектов не знаю, но хиппи со всего СССР в «Чую» тянулись, как мыши на сыр, и даже устраивали в Казахстане ганджа-туры, разумеется, сырные.
Плантации конопли в нашей среде назывались «планы», и каждый уважающий себя пацан обязательно должен был на них побывать. А путь из Алма-Аты в «Чую» неблизкий. Сначала триста километров на поезде, а потом около пяти часов на автобусе. Выезжая на «планы», мы очень рисковали и всегда надеялись, что «пронесёт». Плантации охранялись милицией (на лошадях и мотоциклах), но Чуйская долина простиралась на десятки километров, стражи полей и по совместительству закона просто физически не могли охватить такую огромную территорию.
Для пятнадцатилетнего пацана иметь «в загашнике» анашу, курить самому, угощать старших – большой авторитет, тебя чтут за уважаемого аксакала: «Вот у Василия всегда есть. Он пацан нашенский, свойский. К нему всегда можно прийти и накуриться хорошей анаши».
Законы улицы, юношеский максимализм, стремление к уважению старших гнали нас на «планы», несмотря на расстояние и опасность.
В подвале дома, того самого, лишающего невинности, я хранил около десяти мешков анаши, пару затаскивал в свою комнату под тахту и продавал прямо из окна стаканами, ссыпая в кулёк из газеты. Своих мы угощали, но без наглежа – одна-две папиросы, чужим – от пяти рублей за стакан, а ближе к девяностым стакан хорошей конопли уже стоил двадцать пять рублей.
Для себя мы делали, не ленились, а надо заметить, процессы весьма трудоёмкие: «план-пыль», «ручники», «мацанки». «План-пыль» – траву, пробитую через тряпку – кореша «мацевали» (пальцами о ладонь), «пыль» скатывалась, становилась плотнее, а затем «крополили» – осторожно разламывали сбитый кусочек «пыли» и закручивали в сигарету. «Ручником» называлась трава, скатанная в руках или на спине без пробивки, после скатки на коже образовывалось тёмное масло – «мацанка» (от «мацать» – гладить). «Мацанка» –