По щекам Киары текли слёзы. Столько ненависти было намешано в этой истории, столько горя! Она… Он… Рэйтан… С виду – ничего особенного. А в глубине бурные подводные течения. Маленький мальчик, воспитанный в строгости и англиканстве. Рано ушедшая, сведённая со света безропотная и беззащитная мать, которую он не уважал за это… Мальчик и в самом деле был во многом похож на своего отца, хоть и не желал в том признаться. И ещё был Рэйтан, его полная противоположность, сильный антипод, в чью жизнь боль и ненависть пришли по чужой вине. Ниточки судеб тянулись со всех сторон, закручиваясь в новый клубок, так похожий своей сутью на прежний, что уже существовал раньше: два мужчины и одна женщина.
«Знал бы он, что Девика Деон Арора жива!» – подумала Киара, страшась даже представить, что будет тогда. Как повернётся мысль в непредсказуемой голове врага, если он вдруг узнает?! Она похолодела, просчитывая последствия. Если Мистик даже Рэйтана считал причиной, если – не смотря на индийскую мать – ненавидел всё индийское, то выжившая мама Рэйтана и вовсе будет для него первоисточником бед. Ведь комплексы, растущие из детства всегда самые сильные.
Цепляясь за ускользающее сознание, Киара несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь хоть как-то привести себя в чувство. Перед мысленным взором вставали вздыбливающиеся при столкновении поезда и сотни безвинно загубленных судеб, в угоду прихоти одного единственного человека. В угоду Любви. Хотя нет, не любви – а жажды обладания. Вместо награды он получил своё наказание тут же: Богиня не дала ему достичь желаемого, получить женщину, и он в своём прозрении вынес себе приговор сам…
Ниточки судеб на самом деле тянулись со всех сторон. И с этого момента начался новый виток. Новый злой гений, вставший на место отца, пятнадцатилетний Рэйтан, резко превратившийся в мужчину и осиротевшая девочка, которая тоже ехала в том поезде… Почему она? По сути, сейчас она тоже могла предъявить отцу Мистика счёт. Или самому Мистику, как тот предъявлял его Рэйтану за «грехи» родителей, но ненависти в её сердце не было. Совсем не было. Она хотела бы ненавидеть Мистика, потому что ненавидеть и злиться всегда проще, чем понимать, но подспудно в сердце рождалась жалость. Даже страх, рождённый происшествием в разрушающемся доме, стал какой-то пустой, выхолощенный, словно перевёрнутая из-под воды миска… Она пребывала словно в бреду. Мистик говорил… говорил… А Киара чувствовала, как – покачиваясь – ускользает из-под ног пол и мысли плавно теряют связь с реальностью. Холод, начиная с рук и ног, медленно заползал в тело, добираясь до сердца. Она медленно теряла сознание, ускользая за наплывающую пелену, но просить о помощи не хотелось, потому что в состоянии изменённого разума ей чудился Рэйтан, который обнимал её сильными руками и защищал от холода. На какой-то миг она вообразила себя в Гималаях, как в тот день, когда Рэйтан вытащил её из реки и всю ночь согревал в объятиях, не выпуская из рук. Развёл костёр, чтобы