«Отстань,
не лезь!..
Постой, а где мадонна?
Горит
она!
Забыли наверху!»
«Беда,
беда!..
Ты слышал это, сын мой?»
«Теперь,
сосед,
для них потерян рай.
Теперь
всегда
страдать синьоре Сильвии.
Мадонны нет.
Забыли…
Ай-яй-яй!»
«Кому дуче,
кому дуче!
До чего хорош портрет!
Налетайте, люди,
тучей, —
лучше парня в мире нет!
Кисть художника —
ну что ж! —
не Матиссова,
но ведь вам когда-то вождь
нравился мольтиссимо.
Налетай,
блошиный рынок,
и торгуйся умненько.
Среди стольких птичек-рыбок
эта птичка —
уника!
Покупателей открытых
нет сегодня на вождя,
но с достатком шитых-крытых:
по глазам их вижу я.
Посмелей —
так будет лучше,
а то дуче трескается.
Кому дуче,
кому дуче!
«Кому дуче требуется?»
«Сюда подходите, синьоры, —
здесь продаются письма.
Самые настоящие —
видите штемпеля?
Прошу не отклеивать марок, —
читайте, не торопитесь…
Писем на всех достаточно —
целые штабеля.
Пожалуйста, век восемнадцатый:
«…Я буду вас ждать хоть вечность».
Пожалуйста, век девятнадцатый:
«…Я буду вас ждать хоть сто лет».
А вот и двадцатый, синьоры:
«…Чего ты все крутишь и вертишь?
Уже я потратил два вечера,
а результата нет».
Вот первая мировая,
а это уже вторая…
(К несчастью, цензурные вымарки
временем не сняло.)
А если третья случится, —
синьоры, я представляю,
и вы представляете, думаю, —
не будет писем с нее.
Синьоры, по-моему, письма
дороже