Одинцов кивнул ему, как старому знакомому.
– Готовьте людей к переходу на русский рейдер, – приказал я.
– «Ганза владеет всем», – громко сказал, кивнув мне и повернувшись к десантникам Лютьенс.
– «Так будет вечно», – нестройно и многоголосо раздалось в ответ – солдаты стали подниматься, подбирая снаряжение.
– Как у вас манерно, – съязвил Одинцов, разглядывая открывшуюся нам картину боевого братства штурмовых команд двух рейдеров, ещё недавно готовившихся к абордажу друг с другом.
– Завидуйте молча, полковник, – поддел его Рязанцев, стоявший рядом.
– Подготовиться к переходу через швартовый шлюз, – бодро приказал Лютьенс.
Загорелся зелёный свет, двери шлюза открылись перед строем солдат, оказавшихся теперь «нос к носу» со своими недавними вероятными противниками.
– ЗдорОво, «гиены»! – весело сказал кто-то из «всадников» полковника Одинцова, оставшихся на русском рейдере, – здорово, животные!
– От коней слышу, – не остался в долгу кто-то из «гиен».
– На русский рейдер – марш! – отдал команду Лютьенс, и наши люди, вперемешку с людьми Одинцова, потопали на «Всадник».
Я, Рязанцев и Одинцов уходили с «Врангеля» последними.
– Кони и собаки – друзья человека, – сам себе сказал Одинцов.
– «Гиены» – не собаки, – возразил Рязанцев, – они почти кошки.
– Все лучше, чем наши «друзья»-метаморфы, – сказал я.
***
Минут через пять мы уже были в боевой рубке «Всадника». Русский рейдер оказался невероятно похожим на ганзейский – то же расположение отсеков, та же внутренняя цветовая гамма сигналов, только десантный отсек побольше, а системы управления попроще. Ганзейские корабелы наверняка и здесь приложили руку, хоть русские и любили повторять, что они сами, всегда всё сами.
Георг фон Менгден, навигатор «Всадника», которого, как я успел услышать, Одинцов и русские коллеги называли «Юра», отшвартовался от «Врангеля».
– Приказы? – обратился он к Одинцову.
– Что с нашей террасаконтерой? – спросил тот, – Эти «тоже люди», которые заливают мирные города напалмом, – тут он посмотрел на меня, – прореагировали как-то на абордаж нашего рейдера?
Случайно или нет, но точки перехода, расставляемые Империей, делали и в лучшие времена русское пространство труднодоступным, практически изолированным от миров Альянса. Поэтому всё, связанное с homo praeteris, было для русских если в не в диковинку, то необычно. После последнего «сбоя» в работе точек тенденция только усилилась.
– У них пожары, – ответил Юра, – но террисы почти завершили эвакуацию. Уходили быстро. Почти бежали.