В этой связи особое значение приобретает фильм молодого режиссера К. Лопушанского «Письма мертвого человека», выпущенный «Ленфильмом». Фильм этот – и личное гражданское мужество режиссера, не побоявшегося непривычки наших кинозрителей к изображению возможной ядерной катастрофы, и мужество студии, преодолевшей немало преград на пути от сценария до экрана. Признаться, шел я на него с предубеждением – боялся или имитации американских фильмов, или плакатного примитивно-агитационного героизма, шапкозакидательского национального суперменства. К счастью, мои тревоги оказались напрасными. В фильме есть и затянутость, и лишние непроработанные сцены, но он нравственно и художественно самостоятелен и сделан без малейшей оглядочной политической спекуляции. Да, эта работа принадлежит к так называемым «тяжелым фильмам» и требует от зрителя ответной работы ума и сердца. Зрителю придется немало потерпеть, чтобы войти внутрь происходящего, чтобы не сбежать на середине или равнодушно не пощелкивать жвачкой под леденящий вой ветра над планетой, замерзающей после атомной катастрофы. Режиссер отважно показал домысленные последствия ядерного апокалипсиса, не заигрывая со зрителем, а обрушивая на его нервную систему инфернальные видения, где над грудами навсегда споткнувшихся автомашин, развороченных зданий торчат лики святых, чудом уцелевших на фресках.
В центре киноповествования – группа ученых, спасшаяся от гибели в музейном подвале, среди великих произведений искусства. Метафора проста, но безусловно оправданна: да, красота спасет мир, но как спасти красоту? Вместе с учеными в этом подвале затравленно забившиеся в угол, как зверьки, – облученные дети, кажется, навсегда потерявшие понимание происходящего, дар речи. Где-то наверху над подвалом – обледеневающая планета, где-то еще кружатся редкие военные вертолеты, и, пробивая вьюгу светом фар, движутся самоходки, но нормальная пульсация жизни прервана – остались лишь инерционные вздрагивания. Кажется, что все вот-вот остановится навсегда, сдастся, обледенеет. Идут облавы на спекулянтов, устроивших черный рынок в руинах. Призраки в противогазах, скрючившись от холода, разогревают себя неизвестно где добытым алкоголем. На снегу, покрытом атомным пеплом, крутится игорная рулетка. Представитель медицинского контроля отбирает людей, еще не окончательно разрушенных радиацией, в центральный бункер. Страшная личность – этот человек, называющий себя врачом, но с которого от животного желания выжить слетело все живое, человеческое, оставив только безжалостность, уже не прикрывающуюся гуманизмом. Роль его блистательно исполняет артист В. Лобанов.
На съезде писателей справедливо отмечалось, что в погоне за созданием сильного положительного героя (в чем мы отнюдь не преуспели) наше искусство показывает героев отрицательных слишком слабыми. Этого отрицательного героя фильма слабым не назовешь – такая