Мои дневники: моя жизнь, моя борьба (1990-2020 годы). Галина Юрьевна Корнилова

и к Паше перешла работать, и я себя чувствовала просто оплеванной какой-то. Потому что все в турагентстве были уверены, что это я украла 200 долларов. А я их и в глаза не видела, потому что никогда не беру чужое, особенно деньги. И осадок у меня остался после всего этого. Ладно, главное, что совесть моя чиста.

      В общем, бухгалтером – это было мое самое отличное рабочее место за все времена, я, наконец, почувствовала себя в своей тарелке, выкладывалась на совесть и получала хорошие деньги. Но потом – живот, токсикоз, и конец сказке. Сейчас иногда у меня такое чувство нежности выпирает ото всюду, что я готова просто облизывать Мурку, а когда она спит – Сережу. Они оба брыкаются, конечно, но я все равно кормлю их нежностью. Наверное, такое же чувство испытывал ко мне и мой одноклассник Володя, который с четвертого или даже раньше класса был в меня влюблен. Все 10 лет. Мне завидовали все девочки в классе, но я не понимала своего превосходства и счастья, больше того, я избегала всего этого внимания повышенного, потому что это было довольно навязчиво, и меня иногда тошнило. В четвертом классе нас посадили вместе, за одну парту, и он пускал солнечных зайчиков мне в лицо, называл своим одуванчиком, а потом признался в любви. И началось. Он ходил за мной везде, просил понести мой портфель, я злилась, так как всегда все делала сама, и помощники мне были не нужны, а тут мне навязывали дружбу и все знаки внимания, и на меня все в классе почти показывали пальцем, мол, в нее Вова влюблен, а мне вообще лишнее внимание было противно, и я злилась на Вову. После огоньков в классе (на 8 март или Новый Год в классах было модно устраивать типа танцев, конкурсов и тд, и с 5 класса мы тусили) он провожал меня домой, потом долго стоял под окном, смотрел на окна, как зомби, а я снова злилась. Позже, в 8-10 классах, я пыталась перебороть какое-то отчуждение по отношению к нему, ведь счастье шло мне в руки само, мальчик был красивый, умный, из обеспеченной семьи, но – нет, никак! Я заставляла себя садиться с ним за одну парту, пару раз встречалась с ним, мы гуляли, но вот у меня какое-то отторжение к нему сразу возникало, мне так было обидно от этого, потому что это ведь такой кадр был четкий! И все девчонки в классе завистливо на меня смотрели, а я – как дура! Мне даже неловко было списывать у него иногда алгебру и химию на контрольных, я иногда, чтобы выжить на алгебре, садилась с ним, и списывала, а меня внутри коробило всю от этого! Типа я пользуюсь своим положением, и это так грязно и так нечестно – использовать Вову! Мне потом за себя было очень стыдно, но мне нужны были холтя бы тройки по алгебре, особенно в последних классах, когда пошли уже логарифмы там всякие. И на экзамене выпускном я у Вовы списала задание, точнее, он мне его решил, иначе бы была двойка у меня. И так я школу окончила с пятью тройками- по алгебре, геометрии, физике, химии и информатике. Один раз, классе, наверное, в шестом, он, ну, видимо, его мама научила, подарил мне на 8 марта духи Красная Москва, и глиняную брошку-мышку на булавочке, прикалывать к пиджаку, маленькую. Он пригласил меня после физкультуры