Мои дневники: моя жизнь, моя борьба (1990-2020 годы). Галина Юрьевна Корнилова

заводят и ведут всю беременность. Потому что потом у меня анализы были хорошие, и никакого кольпита, никакой инфекции не нашли. Вот так. Вот такие гинекологи в нашей консультации работают. Слава Богу еще, что у Мурки моей не было гематом, родилась она сама, в рубашке белой, не было у нее пороков никаких, никаких отклонений крупных, и инфекции – герпес и цитомегаловирус – которые у нее нашли при родах, потом ушли сами, это не ее болезни были, это были мои инфекции, и ей не передались. Фуф. Потому что это ужасные инфекции, если они у ребенка раходятся. Последствия там самые плохие для ребенка. Хотя даже ее «некрупные» проблемы – шумок в сердце, Перинатальная энцефалопатия,слабый желудок – до сих пор дают о себе знать, хотя я ее и выхаживаю как следует, делаю все, что нужно, чтобы она стала здоровым ребенком. И я ее вылечу, чего бы мне это не стоило! Потому что я ответственна за ее здоровье.

      Да уж, вспоминаю роды, это настоящий шок был для меня во всех отношениях. Нет, мне не было страшно рожать, мне это было даже любопытно – как это – рожать. Но вот Как это все произошло – шок. Потому что мы хотели ехать рожать вообще-то в Москву, выбрали роддом уже, но тут все пошло не так. Я потащила с балкона тот злосчастный ковер. Прямо активность дикая на меня какая-то напала! Может, я просто засиделась дома, и мне хотелось хоть что-то сделать, не знаю. И это был шок, когда вдруг из меня полилась вода, отошли околоплодные воды. И я была дома совершенно одна, Сережа еще не приехал с работы, Миша был на танцах (это был субботний вечер), родители только недавно ушли от меня на поселок, и не успели еще туда прийти, конечно же. А у меня отошли воды. Я читала, что в таком случае надо срочно вызывать Скорую, потому что у ребенка сразу начинается кислородное голодание в животе без этого пузыря. Скорая приехала почти одновременно с родителями, которым я позвонила, я уже отъезжала от дома на Скорой, и они бегут навстречу, их тоже взяли. Я дома только успела взять документы и нацарапать мужу записку на клочке бумаги – Я в Подольске, отошли воды, и все. Мобильных телефонов у нас не было тогда еще. Они были недоступны для нас. Только у крутых были, у братвы в малиновых пиджаках.

      В Подольском роддоме меня обругала медсестра приемная за то, что я не побрила лобок заранее (да я вообще и не предполагала рожать как бы!), но я не стала ей все объяснять, родители поехали обратно домой на автобусе, а меня эта злобная медсестра брила ржавым тупым лезвием, и я боялась, что она мне занесет сепсис какой-нибудь. Потом – клизмы, потом меня подняли в родильное отделение. Акушерки на меня орали и злились, что я помешала смотреть им телевизор, тем более, выходной же день, точнее, ночь уже была, и что этой дуре интеллигентной приспичило тут еще рожать! Пошлые шутки, крики, приказы замолчать и не плакать от боли. Акушеры были дико грубыми, а я боялась, что они навредят моему ребенку, что-нибудь с ним сделают плохое. Когда Маша родилась, она сразу заорала звонко сама, она была в пленочке-рубашке белой. Но акушерка сразу оборвала всю мою радость словами