Господин прошелся еще раз вдоль выставки, не обделяя взглядом ни одной картины. Все они сейчас казались Эмили убогой мазней. Ей было даже стыдно предлагать их взору такого ценителя. Она скромно молчала, не рекламируя своих трудов, хотя и надеялась, что все не столь безнадежно. Может, что-то из этого бестолкового скопища будет достойно взгляда и хотя бы пары шиллингов.
– Я беру всё, – спокойно заявил господин, небрежно махнув в сторону выставки.
Эмили была в изумлении. Сколько с него запросить за «всё»? Десять, пятнадцать шиллингов? Некоторые из картин не стоят и шиллинга, а некоторые, напротив, совсем не плохи. Семнадцать шиллингов, или нет, восемнадцать…
Господин достал из кошелька несколько монет и протянул Эмили. Она почтительно поблагодарила, но, посмотрев в ладонь, чуть не лишилась дара речи – в ее руке было пятьдесят шиллингов. Да в нынешнем положении это же целое состояние!
– Господин очень щедр, – проскрипела Эмили. – Благодарю. Если я могу чем-то…
– Что вы собираетесь делать, когда торговля под открытым небом станет невозможна? – не обращая внимания на благодарности, продолжал мистер Уолдри. – Скоро начнутся дожди. Сырость плохо отражается на работах, как вам, вероятно, известно.
– Я, признаться, пока не задумывалась…– Эмили не успела договорить.
– У вас есть небольшой талант, мисс…Думаю, что при определенных условиях ваши дарования могли бы перерасти в нечто более значительное, чем леса и поля, – все еще сдержанно заключил мистер Уолдри.
– Я понимаю, кажется! Господин художник, и ему требуется помощник? – выдвинула догадку Эмили.
– У меня уже есть помощник, – мистер Уолдри еще раз задумчиво посмотрел на выставку.
Эмили не могла поверить своим ушам: в секунду все мечты разрушились, и она чуть не заплакала от горя. Такой щедрый господин: быть его помощником, вероятно, очень легко и приятно. Наверняка, еще и комнату выделил бы в своей мастерской! И ей не пришлось бы снимать жилья! А ведь это такие траты!
– У меня есть помощник, – продолжал господин, – но вас я тоже возьму к себе, – подытожил господин неожиданно.
– О, мистер Уолдри! Я согласна! Даже если мне целыми днями придется дорисовывать незаконченный лошадиный круп!
– Простите? – господин мрачным взглядом оглядел Эмили.
– Ну, если портрет будет конный…Дворянин на лошади…– засмущалась Эмили своему искреннему порыву и неудачной шутке. Один ее друг, тоже «живописец», рассказывал, как работал у мастера. Последний изображал дворянина на коне, его лицо. А, собственно, лошадь и прочую чепуху вроде медалей вырисовывал, как раз, тот друг. Ведь большой художник не тратит свое время на пустяки.
– Ах, это, – господин был очень серьезен и еще ни разу не улыбнулся. Эмили даже показалось, что он вовсе не понимает шуток. Да разве это имеет значение, когда речь идет о заработке! – Я буду