Еврейская старина. №4/2019. Евгений Михайлович Беркович

у двери кошелек с деньгами, а он принесет бутылку водки… это ведь уже практикуется некоторое время. Вы будете стоять за дверью, и, когда он подойдет поближе, мы с ним управимся совсем бесшумно. Один из нас наденет его форму, возьмет его карабин и подзовет к воротам гетто дежурного эсэсовца. Его нам тоже придется убить, а форма, фуражка и автомат помогут пройти через пост у ворот и выбраться к железнодорожным путям. Это – кратчайший путь. Если мы сбежим вместе с этим парнем, Коленбреннером, он обещает за это провести нас в Варшаву и достать для всех фальшивые документы.

      – Это значит, что мы должны взять с собой увесистый пакет с деньгами и золотом, – добавляет Роберт.

      – А почему этот парень выбрал именно нас? – снова вмешивается Ганс. – У него ведь есть здесь другие знакомые, нас он знает слишком мало.

      – А мы – его, – присоединяется Роберт. – Только, вероятно, для нас это единственная возможность.

      – Он не хочет пробовать ни с кем из тех, кого знает, потому что знает слишком многих, – объясняет Цело.

      – И потому что знает их слишком хорошо, – добавляет Ганс.

      – С фальшивыми документами мы могли бы присоединиться к подполью в Польше, к партизанам или добровольно записаться на работу в Германию.

      – И почему же он оказался в Треблинке, если давно уже мог достать все это себе в Варшаве?

      – Потому что он тоже этому не верил. Что-то такое ему доводилось слышать, но был не в состоянии поверить. Нам он доверяет.

      – Доверяет… Доверяет, потому что арийские физиономии нашего Руди и Карла облегчат ему побег. – Ганс помазком показывает перед собой. – Еще он рассчитывает, что в случае чего мы окажемся находчивее и не наложим сразу в штаны, как его вшивые дружки. Руди был в армии лейтенантом, Цело тоже, а он, дерьмовый умник из Варшавы, будет давать нам советы и пользоваться нами как личной охраной.

      – Но, чловеку, на Треблинку то не е така зла понука – для Треблинки, приятель, это не такое уж плохое предложение, – Цело путает словацкие, чешские и польские слова.

      – А что ему помешает бросить нас где-нибудь одних, когда мы выберемся из лагеря? Где-нибудь в Польше? – продолжает сомневаться Ганс.

      – Хоть бы меня кто-нибудь бросил где-нибудь в Польше, – мечтательно произносит Карл.

      Все начинают говорить одновременно:

      – Если нас поймают уже здесь, то дальше – голышом вверх ногами, это длится не очень долго, может быть, двадцать минут, потом теряешь сознание.

      – Двадцать минут для тебя недолго?

      – Этого мы вообще не должны допустить, мы должны сразу же броситься на них и убить.

      – А если снаружи нас поймает немецкая полевая жандармерия, или как там она называется? Ты слышал, что они делают здесь, в Польше, если у человека нет документов? Они раздевают тебя, и вот тебе паспорт: обрезанная крайняя плоть. Они еще поиграются с тобой немного, пока ты не окоченеешь.

      – Для