только в отпусках, и работать будешь не на себя, а на государство. Потом, видя, что разговаривает с упертым в своем мнении хлопцем, плюнул, сказал, да делай что хочешь, и побежал на свидание с очередной пассией. Когда брал направление на прохождение медицинской комиссии в нашем военкомате, то пожилой старший лейтенант с военкомата тоже описывал тяжелую жизнь военного в мирное время и страшную, с тяжелыми ранениями, а то и со смертью, жизнь на войне. Опять я уперся и не дал себя отговорить, по одной простой причине, а именно – жизнь, что на гражданке, что в войсках, всё одно жизнь. А уж смерти бояться, то уж вообще не жить, проще лечь и помереть. А про тягости и лишения военной жизни я был наслышан не только в школе, но и дома. И своими глазами видел и трогал руками в далеком 64 году и танки Т-34 и танкистов, что проходили маршем через наше село с Дуплят-Маслово на погрузку к железнодорожной станции в Кариан-Строганово и остановились прямо напротив сельской чайной, чтобы прикупить поесть – покурить. Это были мощные машины, уже повидавшие немало на своём железном веку. А танкисты, так те вообще, казались нам, малолеткам, рыцарями войны. Все в черных комбинезонах, в кирзовых сапогах, у которых голенища в гармошку, у кого шлемофоны на головах, у кого за спину закинуты, и держатся только на ремешках переговорного устройства. Это была фантастика наяву. Короче, мозаика сложилась у меня в голове. И, зимой, к Новому 1973 году, я уже точно знал, что буду поступать в танковое училище. Оставалось уточнить, в какое. То ли в командное, то ли в инженерное. Неоднократно перечитывал про все танковые училища в Союзе, когда забредал, будто ненароком, в читальный зал военкомата. Посоветовавшись с отцом, решил сначала пройти медкомиссию. Это было в феврале или в марте. Затем пошел в военкомат писать заявление на поступление в училище. Вот тут – то «репу» свою я почесал изрядно. Оказывается, конкурс – то при поступлении в инженерные танковые училища был очень высоким (15—18 человек на одно место), а в командные танковые училища более – менее (5 – 7 человек на место). То есть, если я хотел стопроцентно называться курсантом военного училища, то с моей нерешительностью и боязнью остаться опять за бортом военной жизни, надо искать такое училище, в которое меня примут таким, какой я есть. Уже думал поступать в Омское высшее танковое инженерное училище, там и конкурс при поступлении не очень большой был, но военком, часто видя меня за просмотром материалов по танковым училищам, посоветовал подавать документы на поступление в новое, только что открытое для поступления, танковое командное училище в городе Самарканде. Это был наилучший вариант. Я так и сделал. В начале апреля 1973 года собрал необходимые документы и отдал военкому на отправку в это училище.
А впереди были выпускные экзамены за десять классов средней школы, последний звонок на всеобщем построении школы. И выпускной вечер. На экзаменах не было никакого мандража,
