– Легард!!! – вновь взревел граф. – Сколько мы будем терпеть выходки твоего бастарда!
Отец сидел в кресле за своим рабочим столом, подперев голову рукой, и равнодушно поглядывал на разворачивающиеся события.
Видимо, равнодушно, я различала эту его внимательную заинтересованность правителя. Хуже, что он разглядывает лики подданных, пока они треплют меня.
– Не горячись, – осадил графа маркиз Шер Данас. – Эта малышка спасла жизни всем нашим дочерям.
– Сначала подвергнув угрозе, – хмыкнула Анисия.
Маркиз прошелся по женщине внимательным взглядом:
– Песнь Пустоши невозможно предсказать, – повторил он мои слова. – Навьи твари могли с тем же успехом залететь на территорию крепости.
– Не могли, – перебила его Анисия, – над крепостью храмовники ставили защиту.
– Допустим, в любом случае пострадали бы дозорные, далеко не факт, что они сразу бы сориентировались. Насколько я знаю, подобных инцидентов раньше не было.
– Не было, – покачал головой отец, и это были его первые слова за этот вечер.
– Жертв могло быть больше, – кивнул маркиз. – Здесь, скорее, стоит вопрос как не допустить подобного, даже не так, можно ли что-то сделать, чтобы минимизировать угрозу. Молодая княжна права, далеко не все способны быть хладнокровными перед лицом Пустоши.
– Молодая княжна, – скривился баронет, – да простит меня князь, – легкий полупоклон в сторону моего отца, – но я буду говорить очевидные вещи. Так вот, она сама несколько похожа на создание Пустоши! И то, что рядом с ней ручной собачкой сидит сумеречный волк, только подтверждает мои слова.
Еле сдерживаемую ликующую улыбку Анисии сложно было не заметить.
Слова баронета попали в цель.
Все-таки чуют, вопрос только – что? Хотя нет, степень возникающих вопросов настолько велика, что мне даже мыслить в ту сторону не хочется. Как я могла почувствовать песнь? Связано ли это с моей мутацией? И стоит ли об этом кому-то говорить?
В кабинете повисла пауза, та самая, которую не хотят прерывать даже шелестом одежды.
Нет, не стоит. Пожалуй, даже отцу пока говорить не нужно.
– Спасибо за политкорректное «создание Пустоши», а не попросту тварь, – хмыкнула я.
Баронет Грегор Шанский нервно оправил свое жабо, отводя взгляд в сторону.
– Да простит меня князь, – я сделала легкий полупоклон в сторону отца. – Но пользуясь тем, что здесь сейчас не большой совет княжества и не малый круг заседаний. А собрались отцы дочерей, которые чуть не пострадали по моей вине. Я скажу так, – на этих словах я подалась вперед, не отрывая взгляда от жирной потной шеи в дурацком кружевном жабо. – Не вашего ума дело, баронет, на кого я похожа. Такое грубое оскорбление спишу на аффект, а не на желание сыграть на нападении