О ВОЙНЕ…
Нам это спокойно и чётко
Сказала Советская власть.
Получена первая сводка…
Товарищ! Война началась!
1941—1945 гг
Нина
Такой незаурядной была ее жизнь!
Спасаясь от голода, семья переехала из Тамбовщины в Среднюю Азию, под Самарканд, поближе к солнцу, фруктам и дальней родне, что помогла-приютила на несколько недель.
Помню, баба Нина рассказывала, как с утра, встав ранехонько, отправлялась с братьями на речку, не речку даже, так – веселый звонкий ручей. Отправлялась раздобыть завтрак, наловить маленькой рыбешки, переливчатой, с розовыми боками, маринки. Я в детстве никак не могла взять в толк почему бабушка ловила именно «Маринок» и уточняла, абсолютно ли она уверена, что в речке не водились «Валентинки», «Таньки», «Надьки»? Бабушка отвечала, улыбаясь, что такие, почему-то не попадались.
Стоит маленькая Нина босиком на берегу, на холодной, покрытой утренней росой траве. Зябко. Девочка прячет то одну руку, то другую на животе, под мамин платок, завязанный поверх летнего ситцевого платья крест-накрест. Обувь летом почти никогда не надевали. Не на что было даже простенькие сандалии купить. А летом можно и так – тепло же!
Но утром ногам было холодно стоять на мокрой земле. Ногам-холодно, глазам-сонно. Речка мелкая, вода в ней чистая прозрачная, бежит по камушкам, нежным переливчатым говорком своим баюкает. Так и хочется Нине лечь на траву – пусть мокрую, пусть холодную – ноги под себя поджать, руки под мамин платок спрятать, свернуться улиткой и уснуть!
Но, нельзя! Нужно поймать хотя бы штук десять. Не можем она с пустым ведром вернуться. Дома ждут с уловом!
Бесхитростный улов («На червяка, конечно!. На мякиш тоже можно!»), триумфальная победа, добыча, сложенная в алюминиевое ведерко, делилась дома поровну – людям, котам. Кот Васька, матерый, рыжий, с порванным левым ухом, вожак прайда – не побоюсь такого лестного для наших драных питомцев, сравнения – ел первым. Хищно порыкивая и мурлыкая одновременно, похрюкивая от удовольствия и клацая зубами, Васька съедал большую часть отваленных ему голов. И не успокоился бы, пока не прикончил весь улов, если бы не моя бабушка. Ей приходилось отгонять и запирать этого ненасытного верзилу в чулан, где он неистовствовал несколько минут, за которые Дуська и Мурка успевали съесть свою долю.
Нина не очень-то любила рыбу на завтрак – какой —то неправильный тон задавала начинавшемуся дню эта совсем не утренняя трапеза. Но чувство гордости за этот ежеутренний маленький подвиг, грандиозный успех у кошек и признание ее главной хозяйкой котом Васькой, благодарность в глазах матери – все это помогало девочке перетерпеть надоевшее рыбное послевкусие.
Сколько лет ей тогда было? Не помню, хоть она и говорила! Восемь, десять, может больше?
Позже,