– Что ты, внучек, что ты! – решилась ответить одна из пожилых женщин, сидящих неподалёку от оратора, – разве можно так говорить! Это же кощунство! Наверное, у тебя дедушка воевал! Родину защищал, а ты…
– Родину?! А я просил такую Родину, которая будет плевать на меня? Я просил? Я, может, с удовольствием бы в Германии сейчас жил: получал бы там нехилое такое пособие по безработице, пивко нормальное пил, а не мочу, как здесь, по ровным дорогам бы ездил! Да меня бы в любую страну на раз пускали без всяких там виз! Да за радость бы почли, чтобы я, такой вот гражданин, приехал, их навестил! А сейчас – что? – распалялся всё больше лысый, – Я должен, как попрошайка, просить визу, доложить им подробненько на кой она мне и зачем я туда еду, а они, твари, еще и отказать мне могут! Вы этого добивались??? А тут еще понаехало…
Лысый уже орал. Его горячо поддерживали хмельные товарищи, подкрепляя свои возгласы отборным матом и попинывая скамейки и стены поезда.
Лена сжалась. Ей вдруг показалось, что в вагоне резко похолодало. Она озябла и поежилась. Стало так противно, что вот эти детины, дожив до своих почти что седых голов, так и не осознали, что не исключительны. Странно, что эти скинхеды, научившиеся брить башку, пить пиво и орать матом, так и не прониклись простой истиной: участь всех завоёванных народов плачевна.
Лене вспомнился недавний разговор с кошмарным, но совершенно необразованным демагогом – соседом Жоркой, который тоже, сидя на кухне их небольшой коммунальной квартиры, разглагольствовал о том, как славно и кудряво ему сейчас бы жилось в фахверковой Германии. Как отменно пил бы он глинтвейн, сидя на веранде своего домика и глядя на Шварцвальдский лес, поедал бы одноимённый торт. И всего этого он сейчас лишён только лишь потому, что «наши, зачем-то, кинули в эту молотильню своих ребят, вместо того, чтобы сразу сдаться, как многие Европейские страны».
– Жора, да что ты такое говоришь? Ты в своём уме? Опомнись? -призывала соседа Лена, – ты историю в школе учил?
– Ну, учил, – ответствовал Жора, – и чё?
– А то! Давай к финнам. Их в тысяча сто каком-то захватили шведы. И что ты думаешь? Кинулись их любить, жалеть, холить и лелеять? Нет! – Лена так стукнула кулачком по столу, припечатывая своё «Нет», что Жора вздрогнул от неожиданности, – Финны у шведов были рабами, особенно простые люди, вроде нас с тобой.
– Рабами, может и были, но не все и недолго, думаю я! – пожал плечами Жора.
– Недолго? –