– Тогда и подходить не надо, – оборвал её Блум. – Лежи себе да нектар с цветочков посасывай. Не об этом нужно думать сейчас, а о том, чтоб до океана добраться, пока нас этот истребитель не запеленговал.
– Судя по полёту, Торнай здесь что-то искал: что-то или кого-то! Дедуктивное чутьё подсказывает мне, что он не нашёл это ЧТО-ТО, значит, этого ЧТО-ТО здесь не было, или…
– Или он его не заметил, – договорил эльф. – Потому что оно, это что-то, то есть мы были не здесь, а под мостом.
– Но ведь он сюда уже никогда-никогда не вернётся?!? – на глазах «будущей бабочки» выступили росинки слёз.
– Уже скучаешь?!? Но ведь он никогда больсе не будет куфать маленьких гусениц, и челофечков с птичками?!? – передразнил Босю гном, после чего гусеница быстро замахала ресницами, словно отгоняя страшные мысли.
– Обязательно вернётся, – сказал Эдвин. – Если нас ищет Торнай, всё очень и очень плохо, Это значит, Шудра бросит в погоню гнусов!
– А кто такие эти гнусы? – наивно поинтересовалась Бося.
– Ты разве не знаешь, что мир делится на тирлинов, эльфов, фей, гнусов и…, – с удивлением спросил её Блум.
– И гусениц, – покраснев, добавила та.
– Ну да, ну да…. Но гнусы ужасней всех, – смущённо пояснил Блум.
– Гнусы, это гномо устрашающие человечки, внешне, такие же гномы, как мы, вернее, как Блум, – развёрнуто объяснил Эдд. – Поверь, ничего личного.
– Как я?! Надо ж такое сморозить? – надулся тирлин, и, покраснев, добавил. – Вида-то моего, но только я – мил, а эти – до жути гнусные! Ещё есть великаны – ловеки, по крайней мере – один. Так вот он продался тресветлому, ну, и конструирует для него всяких роботов.
– И эта махина, этот Марнай-Торнай, что, его робот? – выкатила глазки Бося.
– Да, о нём рассказывала ещё моя бабушка, а она жила по-соседству с Тирлинником! – сбивчиво проговорил Блум.
– Никто из нас не видел великанов-ловеков, – изрёк Эдд? отведя взгляд. – Но у нас есть великанская пуговица-талисман и с ней мы обязательно дойдем до океана!!
– Ну, дойдём мы до океана, а дальше-то что!? – спросила Бося. – Потолпимся, потявкаем над ним, да и развернёмся назад. – А я своё главное превращение проморгаю…. – Пессимистично закончила она.
– Если кто будет тявкать, то только ты! – прервала её Птера. – А я, может, наберу свою главную высоту, достигну, так скаать, своей настоящей планки. – Она распушила остатки хвоста.
– Да уж…, а потом с этой «планки» сразу в штопор ввинтишься?!? Кому тебя потом со скал соскребать?!? – Блума буквально передёрнуло от такой перспективы, однако Птеропопия обиженно промолчала.
– Надо выработать приемлемую стратегию, – сказал Эдвин, ковырявший палкой песок, где обозначились какие-то контуры. – Итак, пойдём топями к Затхлому Болотцу; оттуда к Глиняным Копям, а там уж и до Тирлинских Шахт рукой подать!
– Топями к Копям, Копями к Топям, – воодушевилась Босильда.
– Там