Справившись с бутылкой, мы наполнили две стопочки на треть и, глядя друг другу в глаза, опрокинули их внутрь трясущимися руками. Чего там говорить, тряслись не только руки, но и ноги и вообще все тело. Желудок жалобно сжимался, прося пощады, а сердце билось так, что алкоголь впитывался еще на подступах к желудку.
Ощутив непередаваемое жжение внутри, мы кинулись в ванную комнату и долго глотали воду из-под крана, не озаботившись даже кружками: припадали к струе как неделю бродившие по пустыни люди. И знаете, что мы сказали, когда уняли пожар внутри? Еще по стопочке?
Сейчас я думаю о том, что единственной целью детства было сокращение общего срока нашей жизни. Уверен, что я не далек от истины в своих размышлениях.
Вот потому-то мой брат и проявил завидную стойкость, выпив стопку хорошего виски. Мы улыбнулись друг другу, видимо подумав об одном и том же, и со стуком опустили стопки на стол.
Я первым потянулся к сигарете, затем мой брат, остальные же выхватывали ложками салаты или соленья со стола, пытаясь обуздать тот пожар, что мы с братом давно уже подчинили и заставили служить нам во благо.
Во благо ли?
Я глубоко затянулся и облегченно выпустил облако дыма. Сигареты всегда помогали мне справиться с крепостью алкоголя. Я знал об их разрушительно силе в тандеме, но разве меня можно было тогда остановить? Ах, какую силу я тогда испытывал, каким невероятно крутым себя чувствовал, выпуская дым и глядя на всех сверху вниз. Несмотря на то, каким взрослым я себе тогда казался, все мои поступки вопили об обратном. Я был ребенком, и многое спускал на тормозах. Однако не думаю, что с тех пор мне удалось повзрослеть хоть на пару лет.
Глядя на то, как Наташка стойко сдерживает подступившие слезы, я моментально вспомнил другую девушку. Вспомнил ее сморщенный носик, сдвинутые брови, раскрытый рот, маленький острый язычок и пронзительные зеленые глаза, что жалобно смотрели на меня сквозь спутанные кудри рыжих волос.
Мне пришлось на секунду закрыть глаза и дать видению полностью захватить меня, чтобы резким движением головы, загнать его обратно, туда, где хранятся все мучительные воспоминания – в самую бездну моего разума.
Когда общее состояния обжорства улеглось, и мои друзья наконец-то побросали столовые приборы, я спросил:
– Ну как, лучше?
– Нормально, – поспешил ответить Серега, размахивая руками. – Нормально.
– Повторим?
Мое предложение вызвало смешанную и в целом негативную реакцию.
– Может, позже? – с сомнением отозвался Стас, мечтательно разглядывая стоящие на балконе бутылки шампанского.
– Да, – поспешил поддержать друга Серега. – А то выхлебаем