Не буду вдаваться в подробности, как проходили мои первые сутки в роли матери и роженицы. Обработка швов, болезненные уколы – которые ставились всем нам, нелестные замечания детской медсестры, добрые слова врача, что «все получится». Попытки расцедить налившуюся грудь, негативные, столь давящие и раздражающие, комментарии соседок по палате. Усталость и боль. Сомнения в себе, подкрепленные отсутствием молока у других мамочек. Мои тихие молитвы, а еще – ожидание, когда же мой Тимур даст о себе знать. Да, он звонил еще утром, однако я была не в состоянии ответить. Я могла бы позвонить братьям, но…
Хотела, чтобы любимый сделал это сам – чтобы именно он позвонил мне. Снова. Я нуждалась в нем – в его поддержке, его внимании. Мне казалось – стоит только услышать родной голос, как все печали отступят от меня, как молоко, вдруг, наконец-то пойдет, что боль стихнет, что… Многое что.
Ясмина, перестав терзать мою грудь (именно терзать, ведь молоко все еще не шло), уснула. Я аккуратно положила ее. Замерла, любуясь дочкой. Она спала мирно, сладко. Моя маленькая, родная кровиночка. Я грустно улыбнулась – если к утру не придет молоко, то дочку будут еще больше докармливать смесью – ведь она значительно убавила за эти 2 дня – была 3900, а теперь – 3650. Я переживала и чувствовала себя никудышной матерью. Господи, пусть у меня получится кормить доченьку грудью! Меня абсолютно не волновало то, о чем беседовали две соседки по палате – что форма груди станет ужасной, что это жутко неудобно – ведь ребенок будет привязан исключительно к тебе, источнику питания. Я имела свой, отличный от них, взгляд на материнство.
Внезапно, тихая, стоящая на минимуме, мелодия раздалась с моего телефона. Еще даже не взглянув на дисплей, я знала, кто звонит.
Тимур.
Мои руки, как тогда, год назад, дрожали, когда я брала телефон. Волнение окутало меня с головы до ног. Сглотнув, я произнесла:
– Да?
– Джаным, как ты? – его голос был таким желанным, родным, любимым!!!
– Я… хорошо. У нас родилась дочка, – я снова сглотнула – хотелось плакать.
– Подойди к окну.
Я, с замирающим сердцем, подошла к окну 3 этажа. В темноте, под деревом, я разглядела мужской силуэт.
– Это ты? – спросила я.
– Это я, – махая светящимся телефоном, ответил муж.
– Я так ждала тебя, Тимур, – на меня нахлынули чувства.
– Я тоже ждал нашей встречи. Вот я. Как наша Ясмина? – голос Тимура источал тепло – и это было так долгожданно для меня.
– Она хорошо. Такая большая родилась. 3900. И на тебя похожа – такая же красивая, как ты, – я улыбнулась, а по щекам побежали слезы, – только у меня пока молока нет.
– На меня? Очень приятно. Не знал, что я красивый, – голос Тимура был веселым, – ну, так мы ж с тобой читали, что молоко не сразу появляется. У тебя-то, джаным, точно все получится. Ты ж моя, моя смелая, моя сильная, и молока, вот увидишь, даже мне хватит. Дашь попробовать?
Я рассмеялась – легко, так, будто с души убрали тяжелый груз. Соседки