Да-а, лысина меня выдаёт за штатского учителя гимназии, горько посетовал он. В армии таких не любят. Тыловиков везде не любят. Но, куда армии без нас. Жрать все хотят.
Ну-с, не хотите ли в армию вновь записаться? Спросил он Иван Дмитриевича. Это я могу оформить в миг.
Стар я стал для действующей армии. Сказал Иван Дмитриевич. Я бы мог помочь Родине и как гражданский человек. Война, по всему видно зарядилась надолго и всерьёз. У меня есть своё хозяйство. Знаю многих местных бояр. Есть телега, лошади, волы. Меня в округе все знают. Форму одену, так меня и на фронт погнать могут. Кто будет разбираться, что я ещё Щипку брал. Я своё отвоевал. Да и Вам какая польза от меня, если меня на фронт отправят?
Яков Моисеевич смотрел прямо в глаза Иван Дмитриевичу, словно хотел прочитать в них врёт человек, или говорит от сердца. Много таких отставных военных, приходилось видеть ему за свою интендантскую жизнь. Не со всеми он ладил. Характер у Яков Моисеевича был скверный.
Вы слишком откровенны, для первого знакомства, сказал Яков Моисеевич, разливая по рюмкам водку. Мне такие люди нравятся. Вижу вы человек, который добивается своего. С коммерцией знакомы. Опять-таки, местные нравы знаете. Мне нужен человек, который бы занимался закупками продовольствия и фуража у местного населения. Определим место сбора, для охраны у меня солдаты есть. И заживём, мечтательно сказал он. Я, буду в основном заниматься рекрутом резервистов, пока пришлют другого человека. Вы понимаете. Пришлют какого-нибудь военного бюрократа, с большими погонами, так и намучаешься с ним. Работу не знает, а гонору на всю войну хватит. Вы, как нельзя вовремя пришли. Ах, да-а вы хотите знать ваш заработок. Предлагаю один процент.
Я рассчитывал на пять процентов, сказал Иван Дмитриевич.
Это грабёж, сказал Яков Моисеевич, картавя ещё сильнее, когда волновался. Два процента и по рукам. Он нервно зашагал по кабинету. Еврейская кровь, не позволяла ему соглашаться сразу. Надо торговаться. Иначе нельзя.
Вы правильно сказали, я знаю местные нравы. Вы, потом уедете к себе в матушку Россию, а мне жить с ними дальше. Как я могу жить на два процента?
Яков Моисеевич остановился по середине кабинета, он посмотрел в потолок, словно искал там ещё один процент.
А ты не такой простой как я думал. Три процента и всё. Более никаких торгов. Согласен?
По рукам, ответил Иван Дмитриевич. Когда приступаем к работе?
А вот сейчас и приступишь. Только контракт подготовлю, а пока вот тебе список необходимого продовольствия и фуража. Он, уже сидел за своим столом, успев надеть и фуражку.
Иван Дмитриевич взял список и углубился в чтение. Список был на нескольких листах. Армии нужно всё. От продовольствия и фуража, до тёплых вещей и солдатских сапог. Всё непременно в огромных количествах и срочно. Война, всё спишет. Вспомнил Иван Дмитриевич, известную солдатскую присказку. На улице, лил такой противный,