Бен выразительно посмотрел на Ру, как бы намекая, что тот все равно проболтается.
– Ладно, смотри! – Ру полез в карман. Бен готовился увидеть какой-нибудь новый, хорошо выточенный, гляс, а может и не один, но Ру достал нечто иное. Это был блестящий металлический предмет, плоский и круглый. На его полированной поверхности играло бликами солнце. Но больше всего поражала искусная резьба. Бен сразу понял, что это бронза. На желтоватой поверхности явно выделялся рисунок – островок в середине реки и восходящее солнце, две птицы в чистом небе и буквы «R» и «С».
Ру, словно показывая фокус, нажал где-то на торце круга, и верхняя крышка открылась, представив взгляду потрясающую картину.
Это были часы, но часы очень маленькие и выполненные настолько искусно, что ими можно было любоваться сколько угодно долго. По бирюзовому циферблату ползли две маленькие стрелки, а вверху маленький бронзовый кружок, означающий солнце, медленно двигался от цифры 9 к цифре 3. Сами цифры были искусно вырезаны, а верхняя была заменена на маленькое цветное стеклышко и означала полдень.
У Бена перехватило дыхание, и он аккуратно взял игрушку из пальцев Ру. Механизм тихо стучал в его руках, словно был живой.
– Что это? – спросил он, не сводя глаз с миниатюрного циферблата.
– Часы, – гордо сказал Ру.
Представления о часах у Бена были несколько иные. Часы – это нечто тяжелое и дорогое, стоящее на полу в гостиной в каждом доме, за исключением поместья Линквудов, где часов трое. Часы привозили с мануфактур на повозке, грузчики устанавливали их в доме по просьбе хозяина и капризам хозяйки, а инженер отлаживал их ход и устанавливал время. Никто не носил часы с собой.
Бен не мог выпустить маленький механизм из рук, разглядывая его безупречное исполнение. Ру протянул руку, и Бен нехотя вернул их.
– А буквы…
– Ричард Кимберли. Это штучка Рика. Я стянул на время, пока он не видел. Потрясающе, правда?
– Да, – согласился Бен, – но где он их взял?
Ру подсел ближе и заговорщически зашептал, предварительно осмотревшись по сторонам.
– Ты помнишь Нэда Хоффмана?
Бен помнил. Нэд был старшим сыном семьи Хоффман и учился в старшем классе, готовясь в следующем году пойти на Мануфактуры. Его сестре Нэнси когда-то очень нравился Ру, но Бен решил этого не упоминать.
– Прошлогодний чемпион по стриту, – сказал Бен.
– Честный чемпион, заметь. Ну в общем… Это он их делает?
– То есть как?
Кроме везения в игре и средних оценок по учебе, Нэд не выделялся никакими особыми талантами. И уж совершенно невозможно было представить, что он был способен сотворить такую красоту.
– Собирает в подвале. Говорит всем, что готовится к экзамену на мастера мануфактурщика второго разряда, а сам собирает часы. Ну и продает, конечно. Ему самому – то столько не нужно.
– Продает? В самом деле? И сколько же…
– Много, – с грустью в голосе сказал Ру.
Они