От автора
Под заглавием этой книги могло бы стоять пояснение «Основано на реальных событиях». Всё то, что вы прочитаете, происходило, происходит, и, к сожалению, будет происходить в реальности.
На постсоветском пространстве о жизни трансгендерных людей не принято говорить вслух. Если по ТВ и выходят сюжеты о них, то часто это лишь набор штампов. Очень редко мои коллеги-журналисты хотят правдиво рассказать нам о судьбах абсолютно реальных людей, которые живут не в параллельном мире, а в том же, что и мы с вами.
Впрочем, этот роман не только о необычной девушке Ксении и её подругах. Перед вами честный портрет нашего с вами времени. Времени, где Петербург – это не только дворцы и музеи, но и сотни подпольных борделей и тысячи поломанных судеб. Где «героиновые 90-е» сменились на «порошковые нулевые», а полицейских боятся сильнее, чем преступников. Где ВИЧ-отрицатели со своими бредовыми идеями могут быть слышнее и заметнее, чем компетентные медики.
«Ксения, которая скоро умрёт» – не документальная проза, но и не художественное произведение в привычном понимании этого термина. В её основу легли реальные истории, которые я узнал во время моей работы журналистом. В определённый момент их стало так много, что они уже не умещались в интервью, статьях и заметках. Так и родилась Ксения. Ксения, которая скоро умрёт, но вы ещё успеете прочитать историю её жизни.
17 мая (I)
– Па-а-аспорт покажите и пройдете, че проблему раздули? – грузная вахтерша, на бейджике которой написано «Надежда», закатила глаза. После каждого слова она делает большие паузы. – Мне надо записать – кто, зачем, во сколько… Не в клуб пришли…
«Сука жирная», – подумала Ира, но попыталась изобразить максимальную вежливость, на какую вообще была способна. Она повторяла это уже в третий раз.
– Любезная, мы месяц навещали нашу подругу, никто никаких паспортов не спрашивал. Вчера она умерла. Мы просто хотим забрать ее вещи. Заберем, узнаем, как получить тело, и спокойно уйдем, никогда больше вас не потревожим, – произнесла она и натянуто улыбнулась.
Голос ее звучал достаточно низко – типичный для многих заядлых курильщиц, которой она, собственно говоря, и являлась. За годы Ира научилась управлять им так, что ее легкая хрипотца казалась многим скорее сексуальной, чем отталкивающей. «Надежда» поджала губу и закрыла глаза.
– Мне все равно, что тут было месяц назад, – она говорит так медленно, что Ира уже готова ее ударить. – Сейчас работаю я, есть правила… Или соблюдайте, или идите отсюда. Хоть руководству больницы жалуйтесь, хоть президенту. Не так и нужны, значит, вещи подруги…
Ира по-театральному громко выдохнула и достала из переднего кармана джинсов изогнутый паспорт в потертой бирюзовой обложке. «Надежда» чувствует маленькую, но победу.
– Ну во-о-от, а вы тут цирк устроили. Та-а-ак, – вахтерша неспешно открывает паспорт и читает вслух.
– Морган Ирен Александровна… Гспди!.. Хорошо-о-о… А подруга ваша без паспорта?
«Надежда» пристально посмотрела на Олю, которая все это время с каменным лицом стояла рядом с Ирой, скрестив руки на груди.
– Да, без паспорта, я не взяла его с собой, – протараторила Оля.
Вахтерша широко улыбнулась, не размыкая губ, и плотно закрыла глаза.
– Тогда жди Ирен Александровну здесь… на лавочке, если без паспорта пришла…
Ира взяла Олю за руку и отошла с ней в сторону на пару шагов.
Много раз они вдвоем проходили этот пост за считанные секунды, и его светло-коричневые стены с облупившейся краской оставались позади. Все происходило так быстро, что Ира только сейчас стала замечать, что это небольшое помещение выглядит так неприятно («вот эта старуха и злая такая, целый день в такой помойке сидеть…»).
Выходя из дома, они выпили по две таблетки валерьянки, чтобы хотя бы чуть-чуть успокоиться. Ира видела, что Оля положила баночку к себе в рюкзак («вдруг еще понадобится»), и знала, что там на дне лежит ее паспорт – просто она не хочет его показывать.
– Блядь, да ткни ты уже этой суке в рожу свой паспорт, пусть сдохнет тут от ужаса, – прошептала Ира.
– Нафиг. Я пока до метро прогуляюсь, музыку послушаю, на перроне тебя подожду, не волнуйся, – ответила Оля.
Любой поход из дома для нее неприятное испытание. Ира об этом знает, но все равно не упускает возможности отчитать Олю:
– Твою же мать, не хотела доки менять, теперь проблемы. Ксюша тоже не меняла, и вот хер знает, что сейчас делать. Заипалась с вами, – прошептала Ира и резко повернулась к вахтерше. – Хорошо, уважаемая Надежда… простите, не знаю вашего отчества, я пройду одна. Вас ТАК устроит?
– Леонидовна… Проходи уже, Ирен Александровна, не надо тут концерты устраивать… – устало произносит вахтерша, не сводя глаз с Иры. – И в приличном месте с такими макияжами не ходят, не в борделе…
Ира машинально сжала кулаки. «Тупая жирная скотина, поучи меня жизни…» – она