Матильда часто убегала. Мы облегчённо вздыхали, в надежде, что навсегда. Но кто-то из соседей, к кому она попадала по стояку в туалете, приносили её снова со словами: «Это не Ваша?».
О рыбках разговор особый. Вуалехвостые разноцветные (золотые, чёрные, жёлтые, белые…) они держали нас в постоянном стрессе: не забыть бы вечером включить, а утром выключить компрессор в аквариуме, иначе или сгорит компрессор, или рыбки задохнутся. За разными заботами утром все мы нередко выключить его забывали, и тогда приходилось звонить соседке и слёзно просить её это сделать. На этот случай ей оставлялись ключи от квартиры.
Сын очень хотел завести попугайчиков. Мы считали, что и так уже перебор, и не покупали их. Наш третьеклассник решил эту проблему просто. В соседнем доме жил мужчина, который разводил волнистых попугаев для продажи. Андрей стал к нему ходить и помогать в уходе за птичками: чистил клетки, кормил… В результате ему подарили пару попугаев. Правильное устройство клетки и уход привели к тому, что примерно через год их численность достигла сорока! На кухне висели две большие клетки. Всё это хозяйство так громко щебетало рано по утрам, что мы постоянно не высыпались. От клеток летели пух, корм и прочая грязь. Скажу прямо, для шестиметровой кухни многовато… Но как- то само по себе увлечение прошло и всех птиц безвозмездно и ко всеобщей радости передали заводчику.
Андрей с детства любил лошадей. Лето он часто проводил у бабушки на Кубани. Там одиннадцатилетний мальчишка, пешком, за десять километров, ходил в колхозную бригаду. Конюх позволял вместе с ним водить коней к реке на водопой, купать, чистить, а потом и ездить на них. Помню, как после езды на лошади без седла походка сына напоминала колченогого кавалериста, проскакавшего на лошади без отдыха много часов. Но весьма болезненные ощущения и дискомфорт не останавливали, и он снова отправлялся в бригаду, чтобы пообщаться со своими любимыми животными.
Особое место следует отвести истории с Максом. Однажды наш уже повзрослевший сын-десятиклассник пришёл домой позже дозволенного времени. Открыв дверь, я растерялась. На пороге сидел огромный пёс, а сын поспешно заявил: «Он будет у нас жить.» Вот именно заявил, а не спросил разрешение. И ещё объяснил, что собаку продавал «нехороший» человек, который бил и обижал её. На меня внимательно и жалостно одновременно смотрел шестимесячный щенок немецкой овчарки. Шерсть рыже-чёрного окраса длинная и настолько густая, что выглядел он, как медвежонок. Наша собачонка болонка Джуля прожила в семье уже 18 лет. Две собаки для небольшой квартиры – многовато. На следующее утро я улетала на неделю в командировку. «Постарайся найти до моего возвращению для собаки других хозяев», – сказала я строго.
Рано