В тёплый июньский день 1945 года Нюрка Буркова, в стареньком ситцевом платьице и стоптанных сандалиях, неслась по улице, не чуя под собой ног, в сторону госпиталя, который был расположен в трёхэтажном здании её бывшей школы. Их небольшой город в Новгородской области не был разрушен бомбёжкой, не был оккупирован немцами, как Новгород и прилежащие деревни. Он оказался в стороне от стратегических военных направлений. Но и его задела своим чёрным крылом страшная война.
За последние два месяца произошло столько разных замечательных событий, и жизнь казалась Нюрке такой прекрасной, что лучше не придумаешь. Наконец-то закончилась война. Она никогда не забудет этот день. Когда знаменитый диктор Левитан объявил по радио о капитуляции Германии и поздравил всех с Победой, люди вышли на улицу, знакомые и не знакомые, обнимались и плакали, и слёзы радости смешивались с горькими слезами из-за гибели родных или близких, и горьких слёз было во много раз больше.
Её отец тоже погиб на фронте в самом начале войны, и её мама, Надежда, став вдовой с двумя детьми на руках, чуть не умерла от горя.
Нюрка – старшая, в мае ей исполнилось 16 лет, и сегодня она получила паспорт. Ей не терпелось поделиться этой радостью с мамой, которая с первых месяцев войны работает санитаркой в госпитале.
Вместе с войной ушли из города и холодная зима, и долгая неустойчивая весна, и всё плохое, что пришлось пережить в голодное и тревожное военное время. Наступило долгожданное лето и конец учебного года в педучилище, где Нюрка готовилась стать учителем начальных классов и теперь перешла на третий курс. А это значит, что она сможет помогать маме – всё лето работать помощницей вожатой в пионерлагере, взяв с собою десятилетнего братишку Кольку.
Она не обижалась, что все называют её Нюркой, тогда всех так называли – и молодых и пожилых – Нинка, Верка, Надька и т. д. Время что ли такое было?
Но самое главное событие, как считала сама Нюрка, – любовь, которая накрыла её с головой. Она никому не рассказывала об этом, но в душе её словно появилась натянутая струна, которая отзываясь на её настроение, то радостно звенела, то плакала, словно живая. Предметом её душевной привязанности был раненый солдат – Кирилл Толмачёв, красивый брюнет, двадцати шести лет от роду. Был ли на самом деле так красив Кирилл, или любящие глаза Нюрки видели то, что не замечали другие? – Это не важно.
Его доставили в госпиталь с сильной контузией и осколками в спине 10 месяцев назад. Осколки удалили, раны залечили, но с контузией было всё не так просто. Кирилл ослеп. Его большие карие глаза были широко открыты, поэтому с трудом верилось, что он ничего не видит, хотя, если приглядеться – взгляд этот был бездумный и ничего не выражающий. Речь его восстанавливалась с большим трудом – он говорил, растягивая слова и заикаясь. Но спустя 8 месяцев Кирилл стал говорить намного