Боярин выдавил из себя:
– Твоя правда Ляксанда, живота хочу! Тока ты поступай, как душа тебе укажить.
Александр бросил меч в ножны.
– Живи покуда! Да едь к свому князю и кажи: Александр Попович велит ему поступать по справедливости и отдать вотчину в управу старшему. А коли нет, то мы вскорости сами её отымем.
Новгородцы в это время спешились, разулись, сбросили с себя верхнюю одежду и первыми с громкими криками устремились в гору.
Сбивал с ног противников Добрыня Резаныч Златой Пояс в крещении Тимофей. Вёл за собой дружину богатырь Нефедий Дикун. И всё же поначалу атака новгородцев была отбита. Они поднимались в крутую гору порою падали и скатывались вниз. Суздальцы копьями и палицами подталкивали их. Новгородцы чуть сместились вправо, и тут их поддержал Иван Михайлович – воевода смолян. Вначале атаки конь у него споткнулся, и он упал наземь, но сумел быстро оправиться. Левый фланг во главе с Константином и Владимиром псковским тоже пошёл вперёд.
Битва длилась до полудня. Мстислава Удатный собрал вокруг себя самых крепких конных дружинников и, размахивая секирой, разя ею направо и налево, при поддержке смолян навалился с ними на левое крыло владимирского войска, вои Ярослава начали пятиться. Константин и Владимир в это время продолжали давить на противостоящую им дружину Ивана и Святослава, где склон горы был более пологий. Рубка шла по всему склону. Падали убитые и раненые, ржали кони, которым доставалось не меньше чем людям. Крики, стоны, звон мечей разносились по окрестностям. Фланги владимирцев отходили всё быстрее.
Оборонявшиеся в центре оказались между двух огней. Почувствовав за спиною противника, они дрогнули и побежали. За ними устремились остальные. Сам Ярослав забросил в кусты позолоченный шлем, точно так же поступил и его брат Юрий. Перед битвой братья по традиции обменялись доспехами. Спасаясь бегством в Переяславль, Ярослав загнал не одного коня. Въехав в город, обозлённый поражением, он тут же приказал пересадить находившихся под арестом новгородцев из более просторной темницы в маленький сырой подвал, где многие из них задохнулись.
Мстислав преследовать отступающих владимирцев запретил. Но и без того погибших с обеих сторон было около пятнадцати тысяч. Как бы они пригодились впоследствии на Руси. Юрий после возвращения во Владимир собрал Вече. Народ перед ним стоял молчаливой стеной без обычных присущих собранию разговоров и пересудов. Было много раненых, вернувшихся с последней междоусобной бойни.
– Отобьёмси от ворога! Укрепляйте ворота и стены! – громко прокричал он со степени.
– Кому воевать-то? Ты князь усех защитников на Авдовой горе положил, остались старики, да ребятишки, да израненые! – прозвучало из толпы в ответ. – Оружия и того нету!
– Ты, князь, город на погибель толкаешь, – высказался Юрию в глаза и посадник Андрей Иванович.
Юрий понуро спустился со степени.
– Не открывайте