Дальнейшие размышления прервались с приближением молодого мужчины с большой курчавой бородой, державшего в руках две зажженные венчальные свечи. Одну из них он протянул Травину, вторую дал Татьяне.
«Обручается раб Божий…» – пропел высокий мужской голос.
На палец надевается кольцо, которое тут же надо снимать и передавать невесте. Жених с невестой проходят, держа в руках зажженные свечи, на середину храма и останавливаются на белом плате.
Краем глаза Алексей видит, как поджимает губы Татьяна. Замечает про себя: выражение ей очень идет.
С капризно поджатыми губами встретила она Ободовского и Хруцкого, когда они пришли в квартиру купца Лаврентьева сватать невесту. Друзья потом вели разговор с отцом, а Алексей все не мог преодолеть смешанные чувства – в шутку ли она губы надула либо всерьез противится.
– Не думала я, что ты так скор на решения, – сказала тогда Татьяна и улыбнулась.
– Испугался, подумал, перехватит тебя кто другой, вот и побежал, – отшутился Травин.
Едва начатый разговор вдруг перебил крик матери. Она заголосила что было мочи. До молодых людей долетали лишь окончания причитаний:
– …ая моя, оей моей, ой, ой, ой…
Слышится грубый мужской голос. Травин открывает глаза и видит перед собой священника.
Дальше все происходит словно во сне. Он целует образ Спасителя. Пытается про себя повторить слова иерейского благословления. Его губам становится неприятно от царского венца, и чтобы забыть болезненное ощущение, он ищет глазами дьякона.
Увидев опять худую фигуру, Травин, наконец, понимает, зачем его искал: дьякон похож на одного из ангелов, которые вместе с арабесками вырисовывались на софитах арок Троицкого собора. Но дьякон выглядит торжественнее, несмотря на скромное одеяние. И Травин понимает почему – вокруг по стенам храма много цветов, принесенных к венчанию.
За размышлениями Алексей не замечает, как принесли чашу, и священник, осенив ее крестным знаменем, подает ему. Легкое прикосновение к губам холодного сосуда возвращает Алексея из Троицкого собора к процедуре венчания.
Травин пытается вновь увидеть открытую в куполе полусферу с изображением кессонов и лепных ангелов, но голос священника возвращает его в храм. Святой отец ведет жениха и невесту к аналою, а потом к Царским вратам. Алексей, как и в начале церемонии, целует икону Спасителя, потом образ Божией Матери.
– Я думал, не выдержу, – глубоко вздыхая, жалуется он друзьям Ободовскому и Хруцкому, которые первыми оказываются рядом с молодоженами. – Болела шея, спина, подкашивались ноги…
– Вчера не надо было идти в храм на работу. Мог бы перед венчанием на денек отпроситься, – назидательно говорит Платон.
– У кого? – усмехнулся Травин. – Медведева нет. А начатое с ним и сыном его дело надо