– Давай лучше возьмем горячий шоколад, и я расскажу тебе об Олеге, – предложила я.
– А что о нем рассказывать, – пожала плечами Лера. – Я и так знаю, что он не позвонил с утра. И хоть ты этого не ждала, но тебе немножечко обидно, потому что секс был классным. Ты проснулась с улыбкой и улыбалась часов до десяти, когда стало ясно наверняка, что доброго утра желать он тебе не намерен.
– Это такая месть за красивых мертвецов, да? – возмутилась я.
– Всего лишь правда жизни, – на ее лице расцвела улыбка фокусника. – И сейчас ты скажешь, что тебе все равно, потому что это был идеальный секс на одну ночь.
– Конечно, скажу, потому что так и есть на самом деле.
– С одной стороны, да. Но с другой – тебе хотелось бы, чтобы он набрал твой номер.
Уже много лет Лера – мой лучший друг, настоящий товарищ и почти сестра, но бывают минуты, когда я ее ненавижу каждой клеточкой своего существа. Вот как сейчас.
– И в ближайшие три-четыре дня, если он так и не позвонит, ты будешь пить много вина, или чего ты там пьешь по вечерам в одиночестве, и писать плохие стихи, пачками.
Мне было нечего ей ответить, поэтому я со вздохом промямлила: «Ну не такие уж они и плохие», прекрасно понимая, насколько жалко это звучит.
23 января
Олег так и не позвонил. Но, признаться, я и думать о нем забыла. Просто написалось вдруг:
Я чувствую себя как полубог,
Беременный ярчайшей чистотой,
Такой великий, грозный и пустой,
Уткнувшийся затылком в потолок.
Опять курю, не спится. Ранний март.
Вдали вздыхает тихо старый порт,
И города бессмысленный аккорд
Берет невидимый бездарный бард.
Блюзуют полуночные коты,
Мой нимб как ямб – прекрасен в простоте.
Меня желали, жрали – да не те,
Молились – к сожалению, не ты.
И тусклость ламп, и пыльный суккулент,
И стопка книг: Бодлер, Бердяев, Кант,
Луны старинный проклятый брильянт,
И неба темный порванный брезент.
Открой окно, простись и улетай.
Ты – бог, так тих и глух, зато велик.
…Останутся важнейшей из улик
Окурки в банке с надписью «Минтай».
29 января
На самом деле, я прекрасно знаю, откуда растут ноги у всех моих проблем с мужиками.
Дело в том, что меня всегда настораживали положительные люди. Знак «плюс» для меня является чем-то вроде предупреждающего красного пятна на хвосте: не подходи, это существо с большой