Я понимаю, что это она про меня.
– Это же надо ребенка так безвкусно одеть! Кофта зеленая! Юбка фиолетовая! Колготки коричневые! Ты посмотри только на себя! Ужас!
Я замираю от шока. И смотрю на себя. Наверно, действительно не очень.
– Вот, посмотри, как девочку одели хорошие родители!
Я послушно смотрю на девочку из хорошей семьи.
– Все в тон, платье голубое, колготки синие, туфельки синие! Любо-дорого взглянуть!
Дальше не помню текста. Помню только, что я еще очень долго продолжала стоять и не могла пошевельнуться. Я в первый раз в жизни была так сильно унижена.
Но это еще был удар по моей маме, у которой, как оказалось, совсем не было вкуса.
А вкус у моей мамы был. Это я уже, конечно, попозже поняла. Идеальный вкус был – отвечаю, просто одела она меня, не слишком заморачиваясь, что под руку попало.
Я пришла домой и рассказала о моем унижении.
– Все в тон – дурной тон.
Беззаботно так сказала. Я не поняла, что она имела в виду, но очень обиделась именно на то, что беззаботно.
Еще у нее другие разные выражения были, которые я не понимала:
– Фирму лажать – себя не уважать.
Это значило – нельзя переделывать фирменную вещь.
– Я не сильный, зато стильный.
Стиль ценился у нее превыше всего.
– Мода проходит – стиль остается.
Это к предыдущему выражению пристегивалось. Цитата. Шанель.
– Самопал из Еревана.
Это значило, что вещь не фирменная, а сшита под нее. Шился самопал в основном в братских республиках Армении и Грузии.
– Достала по блату.
Это надо объяснять тем, кто не застал страну с гордым названием СССР.
В принципе все было дефицитом, и достать необходимую вещь можно было только имея связи. То есть по блату. В общем-то на этом держалась вся система: ты мне – я тебе. Выглядело это примерно так:
– Мне нужен холодильник. Есть кто-нибудь?
– Есть один мужик. Ему нужен хороший невропатолог.
– Есть невропатолог, но ему нужно хрусталь достать.
Ну и так до бесконечности по той же схеме.
В моем любимом фильме «Мимино» есть такая сцена:
– Але, Яков Борисович, у нас беда. Приехал племянник – надо срочно устроить в гостиницу… Родя, два билета на «Лебединое» можешь?
– Вряд ли.
– Может.
Фирму мама покупала у фарцовщиков, но в основном в комиссионке. Опять разъяснять надо для юного поколения. Комиссионный магазин. Туда сдавались ненужные уже вам вещи. Поносила платье – сдала. Но некоторые люди, выезжающие за границу, привозили, чтобы сдавать. Валюту ввозить было нельзя. А шмотье можно было продать дорого.
Как-то мама купила мне у фарцовщиков одну из первых в Москве дубленок. Ну и себе и папе, естественно. По ее радости я поняла, что это очень круто. Училась я в английской спецшколе, как раз той самой. А приняли меня в нее по блату. Моя бабка-учительница была знакома с завучем.
Там детки правительства учились, ну и всяких других шишек. Кто как одет – было страшно важно. Снобская